Когда же речь заходила об освобождении «без выкупа», то здесь почему-то в качестве посредников часто фигурировали одни и те же лица, например, братья Хачилаевы и Борис Березовский. Почему в шайках мустасиров именно их слова оказывались эквивалентны иностранной валюте, не пояснил никто, оставив поле для размышлений.
Если государство своим правовым актом под угрозой преследования и серьезного наказания категорически запретило бы выплату бандитам выкупа за заложников, то профессия мустасиров мгновенно потеряла бы популярность. Если этого не было сделано, то получается, что в торговле «живым товаром» были заинтересованы как «продавцы», так и «покупатели», о чем свидетельствуют прямо-таки их партнерские отношения во многих переговорах по освобождению пленников.
В этом окутанном туманом деле неясен еще один вопрос: из каких закромов государственные структуры платили за освобождение своих служащих? Неужто в бюджете была заложена такая секретная статья?
Мы назвали всего лишь три десятка проявлений из многочисленных загадочных фактов, событий и явлений, многие из которых могут оставаться нераскрытыми, неразгаданными и нераспознанными десятилетиями. Их характер, элементы содержания, взаимная увязка и прочие критерии проливают свет с разных сторон на гигантскую чеченскую проблему в целом, порождением которой является тайное общество «Ичкерия».
Здесь уместно предоставить слово осведемленным людям, высказавшим свою точку зрения на различные аспекты ичкерийского феномена. Подобные голоса за шумом дерзких вылазок боевиков и победных реляций генералов часто оставались неуслышанными.
Массовый митинг, состоявшийся в Махачкале 7 января 1995 года, обратился к президенту России: «Кому-то в Москве нужно в пламени войны сжечь концы триллионных махинаций, которые совершались не только в Чечне, но и в Дагестане».
Публицист Леонид Раздиховский о целях чеченской войны высказался тогда же следующим образом: «Реальные цели партии войны в Чечне — это квотирование продажи нефти и усиление личной и групповой бесконтрольной власти, особенно над распределением материальных ресурсов и над президентом России. Сюда входят Грачев, Сосковец, Коржаков, Барсуков, Лобов».
Журналист М. Дементьева на страницах газеты «Сегодня» в феврале 1995 года привела следующее свое наблюдение: «В Грозном горы подбитой техники. Теперь не поймешь: то ли это техника российских подразделений, то ли оппозиции, то ли та, что продали Дудаеву. Видимо, был замысел в этих потерях, чтобы никто никогда не мог уже разобраться».
В то же время председатель комитета Госдумы по приватизации, собственности и хозяйственной деятельности Сергей Бурков высказал следующее соображение: «Ситуация в Чечне была порождена самой властью. Необходимо выяснить, кто допустил многомиллиардные утечки из России через Чечню и в чьих руках в конце-концов оказались эти деньги?»
Более выпукло данную тему отразил в своих словах человек, не понаслышке осведомленный о проблемах региона и в немалой степени вовлеченный в происходящие здесь процессы, вице-президент Ингушетии генерал-лейтенант Борис Агапов: «За войной стоит жулье и в Москве, и в Грозном — им остро необходимо закрыть свое воровство».
Послушаем, что говорил по этому же поводу в январе 1995 года писатель и журналист А. Проханов: «Чечня за последние три года была перевалочной базой для нелегальной торговли русским оружием на Восток и Юг. Через Чечню многие политики «сбрасывали» нелегальные деньги. Все, что «заварилось» в ней, — это результат кремлевской криминальной политики».
Все эти секретные операции тайного общества «Ичкерия» не могли быть осуществлены без вооруженного обеспечения исполнительских функций вовлеченных в этот гигантский криминальный процесс сил, а также охраны перемещаемых оборотных средств. Как раз этим и занимались полевые командиры различных рангов, чем и объясняется их легендарная неуловимость. Любопытная точка зрения по данному вопросу в сентябре 1999 года была опубликована в газете «Известия»: «Реально существует множество документированных свидетельств о совместной торговле нефтью и нефтепродуктами чеченцев и некоторых московских предпринимателей. У специалистов нет никаких сомнений, что между Москвой и Грозным на разных уровнях поддерживались постоянные контакты и очень многие персонажи российской политической элиты могут быть уличены в неблаговидных поступках… Многим полевым командирам в Чечне удавалось все эти годы избегать преследований со стороны федеральных спецслужб именно за счет существования такого рода связей в Москве».