Безусловно, Фродо несет Кольцо ради него, а Сэм поддерживает Фродо; вот почему нежданный крик Арагорна в ходе финального штурма Черных Врат («За Фродо!»), при том, что Толкин в жизни бы не написал ничего подобного, в фильме воспринимается вполне уместно. Джексон умело увязывает мучительный подъем Фродо и Сэма вверх по склону Горы Рока с событиями у Черных Врат, недвусмысленно давая понять: это — две части одной и той же психологической драмы. Объединенные воля и самопожертвование Арагорна и Сэма сообща подводят Фродо к порогу его миссии. У водопада Рауроса Арагорн даже позволяет Фродо с Сэмом уйти прочь — а ведь с легкостью мог бы остановить их. При первом просмотре я счел это ошибкой и подумал, как легко было бы ее избежать. Но на самом–то деле свой смысл в этом есть, равно как и в том эпизоде (в романе он тоже отсутствует), когда Фродо держит Кольцо на ладони, и Арагорн сам зажимает ему руку в кулак. Кольцо принадлежит Арагорну по праву победителя, как наследнику Исильдура, и Фродо несет Кольцо туда, куда не может пройти Арагорн, — несет с его дозволения и при его поддержке.
Постепенное превращение Арагорна из Следопыта в Короля эхом вторит преображению других главных героев, включая воскресение Гандальва, который становится из Серого Белым (что знаменует главенство над Орденом Истари). Воскресение Арагорна символично: он проходит Тропами Мертвых и коронован Гандальвом, как только решающая победа одержана. Любовь Арвен ведет Арагорна к его окончательному преображению. Здесь Джексон развивает тему, что заложена Толкином в самое сердце легенды, хотя в романе вынесена в Приложение. История Арагорна и Арвен поставлена в центр не просто для того, чтобы «продвинуть любовную линию» или добавить Лив Тайлер несколько лишних реплик (нельзя не отметить, что по–эльфийски актриса говорит замечательно!). В версии Джексона именно вера Арвен в высокое предназначение своего возлюбленного и в то, что она сама разделит судьбу Арагорна как мать его ребенка, «вскармливает» Арагорна как Короля. Один из самых сильных эпизодов в третьей части — тот момент, когда Арвен уже собирается покинуть Средиземье, смирившись с решением Арагорна разорвать помолвку, но вот ей явлено видение их будущего ребенка, и она скачет назад — и бросает вызов отцу в Ривенделле. Ее решение связать свою судьбу с судьбой Арагорна подтверждено, хотя и куда более сложным образом, нежели у Толкина; Арвен поражен смертельным недугом, и Эльронд вынужден признать необходимость перековать обломки Нарсиля в Андуриль, Пламя Запада. С мечом в руках, зная, что от уничтожения Кольца зависит жизнь Арвен, Арагорн наконец преодолевает страх перед собственной слабостью, призывает Мертвых под свое знамя и ведет их в битву за Минас Тирит.
Это не Арагорн романа, но персонаж более современный; даже в час триумфа он менее величествен, менее церемонен и представителен под стать своему высокому званию, нежели изобразил Толкин, — хотя, думаю, автора вдохновило бы великолепное обращение Арагорна к войскам в тот момент, когда отворились Черные Врата («Люди Запада!»), — речь, подспудно намекающая на ошибки людей начала двадцать первого века. Фродо тоже заметно более ребячлив, нежели зрелый пятидесятилетний хоббит, описанный в книге. Тем не менее комбинация двух произведений себя оправдывает, и внутренняя связь между двумя миссиями отчетливо ощущается, даже если и не разъясняется напрямую. Фродо готов пожертвовать собой. Он не надеется выжить. Арагорн должен отвлечь внимание Темного Властелина и его полчищ к Вратам, чтобы дать Фродо шанс дойти до Горы Рока; но тем самым Арагорн ставит на кон свою жизнь и жизнь своих друзей и воинов против значительно превосходящих сил врага. Неразумное решение в обычном смысле этого слова, но вряд ли безответственное — ведь в нем заключается единственная надежда на истинную победу. (Надо отметить, что в книге Арагорн сражается даже при отсутствии надежды, полагая, что Фродо уже захвачен Темным Властелином.) Благодаря самоотверженности Арагорна и его неизменной готовности исполнить свой долг, чего бы это ни стоило, уничтожение Кольца становится неизбежным на некоем духовном уровне, хотя в итоге уничтожает Кольцо не столько Фродо (как на тот момент считают все персонажи фильма), сколько Голлум.
Борьба на краю адской бездны разыгрывается между Фродо, Голлумом и Сэмом. Кольцо нельзя уничтожить просто волевым актом. Кольцо уничтожено волею «случая», но Джексон не оставляет места сомнениям: подобная случайность возникла только благодаря многочисленным жертвам, попутно принесенным Фродо и каждым из участников Братства. Иными словами, уничтожить Кольцо и исполнить миссию удалось благодаря не столько решающему героическому деянию Фродо, сколько всему тому, что Фродо довелось пережить по дороге из Ривенделла в Мордор. Каждое проявление храбрости, верности и доброты в пути способствовало уничтожению Кольца — только так невозможное стало возможным.