Сегодня не было ни босса, ни девчонок. Босс присутствовал в зале, девчонок хватало и своих. Переливающийся огнями подъемник доставил на поверхность абсолютно голого мужчину, лысина у которого была чем-то натерта, светилась, словно лампа, а волосы вокруг нее торчали дыбом, как колючки у дикобраза. Он сидел на корточках, словно собачка, готовая броситься, рот его был раскрыт, язык торчал наружу, глаза безумно блуждали. На лбу у «дикаря» светилось: «Я — педофил». Мужчина затравленно вертел головой, лоснящуюся физиономию увечила гримаса. Поначалу никто ничего не понял, затем минута молчания сменилась диким хохотом! Люди ржали и тыкали в фигуру пальцами. Хрен его знает, что такое, но смешно. Вроде объекта арт-искусства — непонятно, но здорово! А когда фигура подпрыгнула, зажав причинное место, и принялась метаться по танцполу, надрывно вереща, пьяная публика начала аплодировать и кричать «Браво!». Многие тут же кинулись снимать на сотовые телефоны. Признаков кастрации у господина не было, но к тому самому месту были привязаны веревки, на концах которых гремели консервные банки — вроде того как мальчишки когда-то измывались над кошками (хотя и сейчас, возможно, измываются). Господин был явно не в себе. Сообразив, что вокруг него люди, он рухнул на колени, завыл. Потом вскочил и, смешно подбрасывая ноги, кинулся на толпу, надеясь вырваться из окружения. Сбил какую-то девушку в короткой юбке, и стоявшему рядом кавалеру это не понравилось — он возопил и подошвой ботинка (чтобы руки не пачкать) швырнул бедолагу обратно на танцпол. Тот носился кругами, не соображая, где находится и как себя вести.
— Вашу дивизию… — потрясенно пробормотал руководитель празднующей организации — статный тридцатисемилетний мужчина с безупречной стрижкой и в элегантном костюме. — Да это же глава нашей районной администрации господин Новогорский… Ей-богу, Новогорский… Павел Максимович… Какого черта…
Руководителя схватила под локоть главный бухгалтер организации — симпатичная сорокалетняя женщина. До того как стряслось «недоразумение», женщина танцевала с шефом и всячески старалась понравиться — невзирая на наличие у него молодой жены и двухлетнего карапуза. Она отчаянно зашептала ему на ухо:
— Юрий Федорович, я сама все прекрасно вижу, это Новогорский — собственной персоной. Делайте вид, что вы его не узнали, так будет лучше — уж поверьте моей женской интуиции… Мы не имеем к этому отношения, мы ни в чем не виноваты, сделайте все возможное, чтобы праздник продолжался…
А голый мужчина, устав метаться, сжался и горько заплакал. Разгоряченная публика начала догадываться, что что-то здесь не так. Ударила музыка на всю катушку. Плавно опустился подъемник, вернулась на место и улеглась в пазы крышка люка. Прибежали двое охранников в черном, набросили на мужчину длинную куртку и поволокли из зала. Люди провожали их глазами и снова выходили на танцпол. Пусть как-то коряво, но «анимация» удалась…
— Не трогайте меня, я руководитель Ленинской администрации! — визжал, вырываясь, мужчина, когда его проволокли по коридору и швырнули в комнату охраны.
— А я губернатор, — невозмутимо поведал охранник и отвесил чиновнику оплеуху.
— А я мэр, — сказал второй и треснул Новогорского кулаком в зубы.
— А я представитель президента в федеральном округе, — отвернулся от работающих мониторов третий, встал с вращающегося стула и пинком по заднице спровадил чиновника в угол. — Вот там и сиди, дружище. Слушайте, мужики, — он задумчиво почесал затылок, — мы, конечно, не отвечаем за действия экстравагантных устроителей этого безумия, но как это чучело проникло в здание и оказалось на подъемнике? Давайте подумаем?
Дежурный наряд полиции, благодаря «тревожной кнопке», прибыл через две минуты. Трое служивых в полной амуниции протопали по коридору в комнату охраны.
— Ну, чего тут в вашем монастыре? — прогудел сержант, удивленно разглядывая скорчившееся в углу тело с выразительной надписью на лбу. Чиновника трясло, он икал и не мог ничего сказать в свою защиту, лишь стучал зубами и исторгал что-то похожее на рычание. — Ну, ни хрена себе посетители у вас… — изумленно протянул сержант и покачал головой. — В натуре, мужики, сумасшедших тянет к сумасшедшему дому… Кто такой — не выясняли? — покосился он на охранника.