После этого инцидента офицеру пришлось оставить Париж в течение 24 часов. Этим военным атташе был Иосиф Бек, которого Пилсудский в 1932 году назначил министром иностранных дел Польши.
С годами, понятно, Бек стал опытнее, и когда иностранная разведка поручала ему выполнение гораздо более ответственных заданий, он уже не попадал впросак.
Войну против Польши германское командование могло веста, как говорится, с закрытыми глазами — настолько точно и хорошо оно было осведомлено о всех мобилизационных и оперативных планах развертывания польской армии.
Таким же было положение в Норвегии, Голландии и Бельгии. К моменту высадки в 1940 году германского десанта норвежская армия оказалась на маневрах вдали от побережья и к тому же располагала только холостыми патронами. Контактные провода, ведшие к минным полям, расположенным в стратегически важных пунктах норвежского побережья, где происходила высадка десантов, оказались перерезанными, это также было делом рук гитлеровских агентов.
В Голландии деятельность фашистской агентуры принесла гораздо больше вреда, чем даже действия германской авиации. Количество германских агентов в такой маленькой стране, как Голландия, исчислялось тысячами. Агенты германской разведки вывели из строя систему водной обороны Голландии, а это лишило голландское командование возможности затопить Среднеголландскую низменность и создать преграду на пути наступавших германских дивизий. Германские агенты совершили диверсионные акты на водопроводе, газовом заводе и электростанции в Амстердаме, нарушили систему сигнализации, что облегчило налеты фашистской авиации.
Германская разведка располагала также всеми данными о системе бельгийской обороны по линии реки Маас. Через завербованного ею лейтенанта Домбре, офицера Картографического института бельгийского генерального штаба, ей стали известны секретные данные о подземных сооружениях этой линии. От других агентов были получены важные данные о бельгийской авиации и другие сведения о системе обороны Бельгии.
Трюк с посадкой на бельгийской территории германского военного самолета, якобы потерявшего ориентировку и потерпевшего аварию, помог дезинформировать бельгийское командование в отношении предстоящих германских операций против Бельгии. Дело в том, что на борту самолета находился офицер германского генерального штаба с весьма важными секретными документами. Вся история с вынужденной посадкой была организована с таким расчетом, чтобы дать возможность бельгийской контрразведке сфотографировать эти "документы". До самого начала войны бельгийский генеральный штаб был убежден в том, что ему удалось случайно заполучить подлинный план германского вторжения в Бельгию.
Но ни в одной европейской стране, пожалуй, германская разведка не запустила свои щупальца так глубоко, как во Франции. Можно без всякого преувеличения утверждать, что государственный механизм довоенной Франции был опутан сетями шпионажа и измены. Многие реакционные деятели довоенной Франции являлись прямыми или косвенными пособниками германской разведки.
Остановимся прежде всего на Бонне, бывшем министре иностранных дел Франции. Мостом, по которому Бонне пришел на службу в германскую разведку, послужил чек на солидную сумму, полученный им в свое время от известного авантюриста, шпиона и банкира Стависского, впоследствии разоблаченного и покончившего с собой при весьма странных обстоятельствах. Чек попал в руки Альберта Дюбарри, агента германской разведки. Затем с фотокопией этого чека из Берлина в Париж была командирована некая Эмилия Бюнер, она же графиня де ля Мотт. Поездка графини к Бонне была ее дебютом на разведывательном поприще. Правда, располагая таким документом, вряд ли можно сомневаться в успехе. Короче говоря, Бонне завербовала германская разведка. Жена Бонне не только была в курсе предательской деятельности своего мужа, но и являлась его соучастницей. В дальнейшем связной между германской разведкой и Бонне служила упомянутая Эмилия Бюнер, которая действовала через жену Бонне.
Бонне, являясь министром иностранных дел Франции, поступал так, заметил тогда один иностранный журналист, как если бы он был министром иностранных дел Германии. Парижане, зло издеваясь над ним, говорили: "Слыхали, наш министр иностранных дел получает деньги также и от Франции".
В конце 1939 года соответствующие органы Франции располагали неопровержимыми данными об измене Бонне, стала известна также история с чеком, но, несмотря на это, Бонне остался на министерском посту.