Обсуждать личное с посторонними мужчинами, пусть даже с дознавателями, это очень стыдно и неприятно, но вот показываться врачу… Безусловно, общество не осуждало такое общение с доктором, но для меня подобное было хуже каторги. Оказалось огромным облегчением, что врачом была женщина.
В отель я вернулась к вечеру, совершенно измотанная, униженная, но зато не в апатии, какая меня поглощала последние дни. Внутри плескалась злость и желание мести. Растерзать всех, кто желал оклеветать опекуна. Сжечь!
В холле отеля, на стойке, лежал очередной номер вестника. И снова я на первой полосе. Каждую историю можно подать в разном свете, но тут то ли герцог постарался, то ли клеветники отступили, но статья была положительная.
О том, как я защищаю человека, который заботился обо мне с детства. Сообщили и о результатах моего обследования… Девушка, прожившая полжизни среди дикарей, сохранила свое достоинство и воспитание, оказавшись примером благовоспитанной доны империи. Прекрасно, теперь на меня предлагали равняться.
– Дона Роуп, были бы вы осторожнее. Репортеры охотятся за вами.
Вскинув голову на полную женщину, которая несколько дней назад меня заселяла, я уточнила:
– Зачем я им?
– Вы же знаменитость, – в глазах женщины плескалась симпатия.
– Я?
– Конечно. Для старшего поколения, вы порядочная дона, пример прекрасного воспитания, несмотря на пагубное окружение. Для более молодых, вы олицетворяете, что даже без денег и связей можно сделать себе карьеру. Про ваши статьи и работы на третьей странице написано. Для юного поколения вы девушка, которая пережила много приключений, потерь, но остались собой.
– А это на какой странице? – кисло спросила я.
– А это уже слухи, но они лучше любого вестника. Естественно, каждый журналист считает своим долгом найти вас и узнать, какая вы на самом деле, – пояснили мне.
– Какая? – не удержалась от нового вопроса.
– Несчастная.
И в этот момент меня прорвало, слезы потекли по щекам, и я позорно сбежала в свой номер. Было грустно, обидно и тоскливо. Весь вечер я жалела себя и на ужин заказала сладкое. Женщины в коренном племени ценятся те, что потолще. Надо готовиться.
Глава 4
Очередной новый день начался со стука в дверь и мне принесли очередной конверт. Увидев его, я запереживала. Что, снова идти к стяжателям и клеветникам? Не хочу и не пойду. В конце концов, я у них не работаю!
Но, присмотревшись поближе, я отметила, что конверт выглядит иначе. Бумага лучше, почерк другой. Распечатав, обнаружила письмо от проверенных Сатерлоу и Спомс? Углубившись в послание, я поняла, что это представители моего опекуна. Зачем мне к ним? Остались какие-то бумаги на подпись?
Или может быть, родные Этура желают видеть? Что-то узнать о нем? Все же я ничего не теряю, если схожу. И вновь я потянулась к красному платью. Скоро у меня закончатся шарфики, а журналисты и не думают заканчивать охоту, если верить тому, что сказали мне вчера.
Могу ли я потратить свои деньги на новое платье? Хочу ли тратить их? Да и зачем? Я не планирую оставаться в столице. Наверное…
О своих планах я еще не думала, да и не представляла, что делать. Чем заниматься? Где жить? На эти вопросы ответов нет, но их нужно найти. Оплата гостиницы заканчивается, пора решать.
До указанного в письме адреса я отправилась пешком, в отеле заверили, что тут недалеко, а значит, нечего транжирить деньги. Поверенные находились в невысоком, невзрачном здании, которое непонятно как оказалось в центре города, за углом одного из массивных строений. Если бы не присматривалась, непременно пропустила бы.
Нерешительно постояв у входа, я все же поднялась на второй этаж и оказалась под взглядом молодого секретаря. Парень был примерно моего возраста и, когда увидел меня, едва не опрокинул на себя чашку чая. Несомненно, он меня узнал. Благодаря вестнику меня теперь весь город знает!
– Мне назначено, – уведомила я и стала ждать ответных действий.
Парень еще несколько секунд таращился, спохватился и взялся за стопку бумаг на столе, а потом и вовсе вскочив, бросился в кабинет, едва не сбив плечом дверной косяк. Буквально через пару минут он вернулся обратно и пригласил войти меня.
Удивленная неоднозначной реакцией, я направилась куда было сказано. В просторном и светлом кабинете с весьма солидной мебелью и отделкой я увидела двух пожилых мужчин, очень разных и, я бы сказала, необычных. Один толстый и лысый. Второй высокий, с седой шевелюрой и импозантными усами, кончики которых подкручены. Оба в очках, дорогих костюмах и с внимательными, пристально изучающими меня глазами.