Как-то раз Шри Сатья-Саи пригласил к себе на интервью одну смешанную группу и стал спрашивать с каким-то преувеличенно демонстративным видом, откуда кто приехал.
— Мы из Италии, — сказали одни иностранцы.
— А мы из Англии, — сообщили другие…
Но все втайне недоумевали, как это может воплощенный Господь итак не знать заранее, кто откуда приехал.
И лишь одна маленькая девочка на вопрос, откуда она приехала, сказала:
— От Тебя, Сатья-Саи!
— Правильно, — похвалил ее Сатья-Саи. — Она одна правильно ответила!
Я привел эти две истории, чтобы показать, как маленькие дети часто воспринимают себя духовными, а не плотскими существами, и что они нередко помнят те сверкающие миры, откуда они вновь вернулись на землю в процессе Закона Перевоплощения (Колеса Сансары). Поэтому «старый человек» — в телесном смысле слова «старый» — поступит мудро, если, даже ничего не зная о Перевоплощениях, спросит очень маленького ребенка о том, откуда он появился. Ясно ведь, что слова «о месте жизни» относятся не к географической точке местопребывания! Наше настоящее место подлинной духовной жизни — это Царствие Небесное.
«Место жизни» — это место пребывания Монады, или Искры Божьей, т. е. нашего истинного высшего-«Я», тогда как душевные и телесные оболочки являются лишь вторичным ее следствием, обусловленным временным несовершенным развитием Монады, недостаточным уровнем ее самоосознания.
Христианство, другие мировые религии, все теософско-эзотерические школы — все они утверждают, что истинным «местом жизни» человека является Мир Бога: оттуда он низошел на землю и именно туда он должен возвратиться в процессе своей духовной эволюции. Именно возвращение в Царствие Небесное является целью всех мировых религий, прекращение беспробудного Колеса земных перевоплощений!
В переносном смысле «старый человек» означает человека, достигшего духовной зрелости, хотя бы такого уровня, чтобы он задумался и спросил серьезно: откуда я пришел? откуда взялась душа моя? куда я иду? что будет со мною после смерти? И, таким образом, в этом стихе Пятого Евангелия мы можем увидеть практическое указание о критериях духовной зрелости человека, о тех отправных моментах, необходимых для сознательной, а не бессознательной духовной эволюции.
Фраза «и он будет жить», в одном из своих значений, означает подлинную духовную жизнь, ту самую истинную жизнь Духа, сознающего Себя, в противоположность слепой поглощенности материалистическими интересами. И этот аспект — о жизни истинной — многократно подчеркивался Иисусом, как это равным образом видно из канонического Четвероевангелия и апокрифических источников.
В другом ракурсе фраза «и он будет жить» означает одновременно и вхождение в Царствие Небесное, и победу над материальным рабством, и конец необходимости рождаться на Земле.
Возвращаясь к тексту Евангелия, далее, возникают правомерные вопросы, почему говорится о ребенке именно «семи дней»? при чем здесь фраза, что «первые станут последними»? Например, в канонических Евангелиях упоминания о том, что «первые станут последними» (Мф 19:30; Мф 20:16; Лк 13:30) ассоциируются с другим жизненными аспектами.
Сама фраза о том, что первые становятся последними, причем как в канонических, так и в апокрифических Евангелиях означает одновременно три аспекта:
— «первые» за земле, в материалистической жизни, часто оказываются «последними» в духовном аспекте, в достигнутых ими уровнях духовности;
— «первые» в развитии какого-то одного уровня или слоя ауры могут быть «последними» на других уровнях (например, поэты с их сильно развитым Астральным телом, с гипертро-фированной эмоциональной жизнью нередко оказываются «последними» на уровне Ментального плана, и нередко придание ими огромной значимости своим ощущениям оказывается вредным для других);
— вне зависимости от земной материальной жизни скорости монадической эволюции различны, так что «первые» в одном историческом периоде или на одном витке космической спирали могут затем оказаться «последними» на другом уровне разреженности (или тонкости) невидимых обычному зрению тонкоматериальных планетарных оболочек;
Замечу, что в разных местах канонических и апокрифических Евангелий доминирует или первый, или второй аспект. В разбираемом сейчас стихе явно преобладает второй смысл.