В общем, текст Евангелия от Фомы оказался, как говорится, не по зубам моему академическому интеллекту. Да и чтение специализированных комментариев ученых исследователей — это произошло спустя несколько лет — тоже мало что дало.
Конечно, я не рассматривал это мое непонимание текста как проблему: в жизни есть куда больше разных непонятностей, и лично мне не хотелось зацикливаться на каким-то одном тексте, хотя я и возвращался к нему время от времени, иногда с перерывами в два-три года… С тех пор прошло уже 20 лет, и за это время я успел прочитать множество самой разнообразной литературы — от трудов Блаватской и Рерихов до книг Кастанеды и Бхагавад-Гиты. Кроме того, я успел сменить несколько религиозных конфессий — от христиан-евангелистов до Общества Сознания Кришны, т. е. как говорится, побывать во всех реалиях.
Время от времени, когда я обращался к этому апокрифическому Пятому Евангелию, мне становились понятными отдельные в стихи в нем, но их было так мало и это было так редко, что я не придавал этому особого внимания. Самым большим своим практическим достижением я считаю открытие внутренних областей религиозного опыта, хотя и не преуспел в практической реализации заповедей Спасителя в повседневной жизни и никоим образом не могу считать себя образцовым преданным Господа.
Однако, та малая толика личного моего опыта и информационной эрудированности не только прояснила для меня большинство неясных ранее стихов Евангелия от Фомы, но и послужила отчасти поводом для нового витка моего духовного опыта. Известно, что когда умственные кризисы и ментальные проблемы разрешаются и утихают, Духу остается больше пространства для Своего проявления, а личностные аспекты Верховного Господа тоже становятся каким-то образом ближе. Так что теперь мне хочется поделиться с вами своими выводами и расшифровками этого сложного для понимания текста, но именно поделиться, а не навязывать мои трактовки как единственно истинные в последней инстанции.
Каждое Священное Писание — это откровение Господа-внешнего своим детям — человечеству (но не каждое откровение есть Священное Писание!). Каждое индивидуальное понимание каких-то сторон Священного Писания или смыслового спектра того или иного отрывка — это откровение Господа-внутреннего, особенно если это откровение происходит как бы ниоткуда, словно из себя самого, проливаясь в ум из сокровенных глубин собственного тонкого естества. Поскольку, как указывается почти во всех мировых религиозных традициях, Господь-внешний не противоречит, но качественно идентичен Господу-внутреннему, Искре Божьей или Атме (в санскритских терминах), то изучение чьих-то чужих индивидуальных трактовок не может не быть полезным и другим людям. Поэтому эта книга появилась в типографии…
Стоит заметить, что и канонические — т. е. признанные Церковью — Евангелия и апостольские Послания оказываются не менее сложными для понимания и содержат в себе немало скрытых смысловых оттенков и разных уровней проявления. И дело здесь не столько в книгах Михаэля Айванхова, которые их блестяще, хотя и не бесспорно для некоторых, раскрывают. Нет, дело вовсе не в литературных источниках, а в личном практическом опыте, который позволяет каждому выявить, что скрыто «между строк» Нового Завета.
К сожалению, нынешнее распространение теософской литературы создает иллюзию о монопольном знании внутрен-него христианства со стороны Е. П. Блаватской, Рерихов, Анни Безант и другими теософами и антропософами. При всем моем глубоком уважении к основателям теософии и к «Эзотерическому христианству» Анни Безант, я не могу не отметить целый ряд незрелых в духовном отношении заявлений и тезисов теософских авторов, рериховцев и разнообразных новых псевдо-буддистов… Кроме того, история знает немало куда более высоких образцов святости и реализованных личностей, а следовательно — тех, кто действительно глубоко усвоил учение Христа на практике.
Поэтому я и утверждаю о том, что каждый человек имеет возможность сам проникнуть в тайники внутреннего христи-анства, познать глубинные аспекты религиозного опыта, не менее скрытые от масс и не менее ценные, нежели «Тайная Доктрина» Блаватской в годы советского режима.