Если ей удастся найти однорукого, она, возможно, выйдет и на человека, стоявшего за преступниками. Кто-то, а может, и несколько человек, разрабатывают планы грабежей на железной дороге от Канзаса до Техаса и на него – или на них – работает несколько банд. Это был единственный способ ограбить несколько поездов за такое короткое время и скрыться с награбленным. Именно такого мнения был ее отец, и она полностью была с ним согласна.
Теперь только она могла остановить преступников, отомстить за отца и жениха и помочь восторжествовать правосудию. Она сжимала в руках «кольт» отца, и слезы застилали ей глаза. У нее никого не было, кроме отца и Сэма, а теперь она осталась совсем одна. Но она не позволит себе быть слабой, не станет плакать или жалеть себя. У нее есть дело, и она не отступит.
Положив «кольт» под подушку, Рейвен начала раздеваться. Было уже поздно, и ей очень хотелось спать. Стягивая красное шелковое платье, она вдруг вспомнила о ковбое по имени Слейт Слейтон.
И не просто о нем, а о его поцелуе. Поцелуи Сэма и его нежные объятия не вызывали у нее ничего подобного тому, что она испытала от поцелуя Слейта. Она, видимо, переутомилась, иначе он не подействовал бы на нее таким образом. Этому человеку нельзя доверять, его вообще лучше избегать, в конце концов, решила она.
Рейвен расстегнула крючки корсета, вздохнула с облегчением и посмотрела на себя в зеркало над умывальником. Ее глаза неестественно блестели, на щеках пылал румянец, красные губы были приоткрыты. Она покачала головой. Это просто усталость, вот и все. И человек по имени Слейт Слейтон, высокий ковбой, который, возможно, все еще ждет ее в салуне «Голубая птица», здесь ни при чем.
Глава 2
Рейвен довольно поздно вышла из отеля. Надо найти место, где можно позавтракать. Она была полна энергии и решимости, которых не чувствовала уже месяц. И все потому, что вчера у нее наконец-то появилась первая зацепка. Только сейчас она поняла, какого напряжения и силы воли ей потребовалось, чтобы принять решение приехать на Запад одной и попытаться раскрыть дело, стоившее жизни ее отцу и жениху.
Если ей повезет, эта зацепка выведет ее на правильный след. Конечно, опасность была велика, а она была слишком неопытна, но настойчивость и кое-какие навыки, приобретенные за время работы в агентстве, могут привести ее к успеху.
Впервые за этот месяц Рейвен заметила, что наступила весна и все вокруг зазеленело. На улицах Топики царило оживление: с грохотом проезжали груженые повозки; лошади, привязанные возле лавок, ржали, били копытами и отгоняли хвостами мух; множество людей сновали мимо нее по своим делам.
Неожиданно даже для самой себя она остановилась у бакалейной лавки. Если однорукий в городе, ему и его дружкам наверняка потребовалась провизия, когда они уезжали из города, особенно если они должны были где-то прятаться. Может, какой-нибудь торговец запомнил однорукого или даже его сообщников.
Волнуясь, Рейвен вошла в лавку. Аккуратно причесанная продавщица в очках с металлической оправой приветливо ей улыбнулась:
– Чем могу помочь, дорогая?
Рейвен огляделась и остановила взгляд на полке, где стояли большие стеклянные банки с конфетами.
– Мне бы хотелось две мятные палочки. Пожалуйста.
Продавщица достала конфеты и ловко обернула в бумагу каждую с одного конца.
– Не заходил ли к вам за последние два месяца покупатель, возможно, ковбой, у которого вместо левой руки был крюк?
Продавщица немного замешкалась, а потом внимательно посмотрела на Рейвен.
– Нет, не заходил, но я удивлена, что такая приятная молодая леди, как вы, интересуется подобным человеком.
– Он… знал моего отца. Я подумала, что смогу найти его в городе.
– А-а… В таком случае я вас понимаю, но должна предупредить, что молодой девушке надо быть очень осторожной в Топике. Может пострадать ее репутация. Я не стала бы говорить об этом кому попало, но у меня самой есть дочь и…
– Спасибо. Я это запомню. – Рейвен взяла конфеты и быстро покинула лавку.
Какое значение имеет сейчас ее репутация! После всего, что случилось! В свои двадцать пять лет Рейвен вообще не была такой уж леди в обычном смысле этого слова и никогда не задумывалась над тем, чтобы сделать «приличную» партию. Она выросла в офисе отца и для своего возраста была слишком независима и прямолинейна. Но Сэму именно это в ней нравилось. Слейт Слейтон тоже, видимо, был не против этого, но скорее всего потому, что не считал ее приличной леди.