К сожалению, я не помню названия этого райцентра. Может быть, это Хунзах. Во всяком случае, повторяю: аул этот находился примерно в тридцати километрах от Буйнакска в сторону гор.
Мы вошли в сарай вместе с двумя-тремя сотрудниками местных органов власти. На мой вопрос, почему я должен осматривать человека в холодном сарае, а не в комнате, мне сказали, что в теплом помещении он не может находиться, сильно потеет, поэтому его держат в сарае. Человек, которого я увидел, как сейчас стоит перед моими глазами: мужского пола, голый, босой. Это был бесспорно человек, ибо все его формы были человеческие. Но на груди, спине и плечах его тело было покрыто пушистыми волосами темно-коричневого цвета (следует подчеркнуть, что все местные жители — черноволосые); эта шерсть напоминала медвежью, длиной она была два-три сантиметра. Ниже груди шерсть была более тонкая и нежная. Кисти рук — грубоватые, с редкими волосами, ладони и подошвы ног — без волос. Напротив, на голове волосы очень длинные, до плеч, отчасти закрывавшие также и лоб; на ощупь волосы на голове казались очень жесткими. Бороды и усов не было, на всем лице легкая волосатость, вокруг рта волосы также длинные, мелкие.
Человек стоял совершенно прямо, опустив руки. Рост — выше среднего, порядка 180 сантиметров. Весь очень крупный, широкоплечий, мускулистый. Стоял как богатырь, мощно выставив развитую, могучую грудную клетку. На руках очень толстые, крепкие пальцы, необычно большого размера. В целом он был значительно крупнее местных жителей.
Форма лица — овальная. Нос крупный. Каких-либо обезьяньих (!) черт в лице не замечено, но цвет лица был необычайно темный, не человеческий; как сказано, все лицо было при этом покрыто легкими волосами. Брови очень густые. Под ними — глубоко запавшие глаза. Цвет глаз — темный. Зрачки расширены.
Взгляд у него был ничего не говорящий, тусклый, пустой, чисто животный (!) взгляд. Да и в общем он производил впечатление животного. Он стоял, смотря в одну точку, редко моргая, не проявляя никакой активности.
Как выяснилось, за время пребывания в плену человек этот не принимал никакой пищи и питья, ничего не просил, не говорил, в теплом помещении активно потел. При мне снова к самому его лицу была поднесена вода, затем пища (хлеб), была протянута ему рука — никакой реакции не последовало. Вообще все попытки вызвать у него голос или пищевые реакции ни к чему не привели. Когда я дергал его за волосы, у него только учащалось моргание. Когда его толкали, он делал несколько шагов и снова останавливался, издавая при этом под нос слабые мычащие звуки. Никаких симптомов протеста не обнаруживал.
Мне бросился в глаза и особенно запомнился обильный педикулез на груди, шее и в особенности на лице этого человека. Целые цепочки вшей находились у него на бровях и вокруг рта. Эти насекомые не могут быть отнесены ни к одному из трех видов, встречающихся на человеке, формой они ближе к платяным, но необычайно крупного размера. (Читатель не должен возмущаться такими подробностями, очевидец — врач, и он прав, считая необходимым донести до нас такие редчайшие сведения, низводящие все же мнимого “пассажира НЛО“ до обычной земной твари, — М.Б.)
Должен сказать, что никакой законченной мысли о природе этого существа у меня тогда не возникло. Я был приглашен для ответа на прямой вопрос — нет ли налицо маскировки, и все мое внимание было направлено на эту сторону дела. Поэтому я не обратил специального внимания, например, на размеры и пропорции лицевых частей и т. п. Я дал устное заключение, что это не маскирующийся человек, но какой-то дикий. Представители властей сказали мне, что сообщат обо всем этом в центр. Затем я вернулся в свою часть и никогда больше не получал сведений о судьбе этого существа.
При записи сообщения присутствовали профессор С.Е. Клейнберг и младший научный сотрудник Института антропологии МГУ А.А. Шмаков. Такое свидетельское показание можно считать классическим и по сути изложенного и по оформлению записи в присутствии досточтимых авторитетных слушателей.
Мне посчастливилось слышать четыре раза рассказ В.С. Карапетяна. И никогда ни в чем не было расхождения с первоосновой. Когда ему задавали вопрос о вероятной дальнейшей судьбе существа, он отвечал, что ему достоверно ничего не известно. Он может лишь предполагать, что по законам военного времени, да еще при подозрении на маскирующегося шпиона, хотя и не подтвержденного, судьба существа незавидна. Он несколько раз встречал в печати свой рассказ и каждый раз высказывал сожаление, что опускается важное сведение о педикулезе. Могу всех заверить, что это было лишь в развлекательной литературе. И в монографии и в документах Комиссии по изучению вопроса о “снежном человеке“ ни одного слова из показания В.С. Карапетяна не выброшено.