— В силу известных причин я никогда не окажусь на месте Хейли… как, впрочем, и любой другой женщины, так что, может, объясните, в чем тут дело?
Энди прошелся по кабинету.
— Да-да, вы правы… И потом, откуда вам знать нашу специфику…
— Вот именно, — хмыкнул Брюс.
Уклончиво усмехнувшись, Энди обронил:
— Вообще-то ничего особенного тут нет. Наоборот, все предельно просто. Хейли и Энн очень похожи… Э-э-э… я говорю о росте и фигурах, потому что в остальном они абсолютно разные. Хейли брюнетка, Энн блондинка. Хейли уравновешенная и целеустремленная, а Энн… Впрочем, Энн тоже не откажешь в напористости, если бы еще при этом она не была такой взбалмошной…
— По-моему, уравновешенный человек не должен волноваться по пустякам, тем более зная, что это вредит будущему ребенку, — не удержался Брюс.
Энди отреагировал неожиданно резко:
— Смотря что считать пустяком! Я ведь не просто так упомянул об одинаковых пропорциях Хейли и Энн. Благодаря этому обе могут показывать одни и те же модели одежды. Следовательно, Энн способна подстраховать Хейли, если с той вдруг что-то случится.
Брюс нетерпеливо пошевелился в кресле.
— Да что с ней может случиться, скажите же наконец!
— Разве вы никогда не имели дела с женщинами? — с плохо скрываемым удивлением произнес Энди.
— Имел, конечно. Только…
— Только они не были беременными. Угадал?
По уверенному тону Энди было ясно, что он не сомневается в ответе.
— Ну да, не были…
— Иначе бы вы знали, что с ними творится! — подхватил Энди.
Брюс встал:
— Избавьте меня от подробностей. Я хочу знать лишь то, что относится к делу.
— Ведь об этом и речь! — воскликнул Энди. — У Хейли случаются внезапные приступы тошноты. Справиться с ними она не в силах. А теперь представьте, что будет, если нечто подобное произойдет во время показа — Хейли не сможет выйти на подиум! При этом она знает, что Энн ее не подстрахует, не выйдет вместо нее на дефиле — по той простой причине, что отсутствует в Нью-Йорке!
— Откуда вам это известно? — быстро спросил Брюс.
Во взгляде Энди промелькнуло удивление.
— Как же, если бы Энн находилась в городе, то давно дала бы о себе знать!
Брюс пожал плечами:
— Не факт.
— То есть как? — недоуменно моргнул Энди.
— Очень просто. Разве вам не приходило в голову, что Энн просто не желает выходить на контакт?
Энди мгновенно вспыхнул:
— Как это не желает?! Она должна участвовать в показах, это записано в ее контракте!
— В контракте? — задумчиво произнес Брюс. — Не в этом ли все дело? Вы подписали с Энн договор об участии в показах ваших моделей одежды, но на подиум не выпускаете.
— И что?
— Ну, возможно, Энн считает подобное положение вещей недопустимым, из-за чего и не показывается.
— Но это… это… — Энди затрясся от возмущения, его лицо пошло красными пятнами, кончики экстравагантных усов задрожали. — Просто бред какой-то! Я здесь решаю, кто участвует в показе и в чем выходит на подиум. Я, а не какая-то модель, которая сама по себе ничего не значит!
Сунув руки в карманы брюк, Брюс некоторое время наблюдал за Энди, затем произнес:
— Вот-вот, именно это я и имею в виду. По-моему, Энн рассуждает иначе, но не знает, как изменить ситуацию. Не найдя иного способа воздействовать на вас, она и решила на время исчезнуть.
— Но не перед самым же показом! — почти взвизгнул Энди.
Невольно усмехнувшись, Брюс обронил:
— Именно перед самым показом — чтобы действеннее было.
— Что вы хотите этим сказать? — Энди мрачно уставился на него.
— Лишь то, о чем говорю последние несколько минут: возможно, таким образом Энн хочет подчеркнуть свою значимость.
— То есть больнее меня уколоть! Понимаю… Конечно, лучшего времени, как перед самым показом, для этого не найдешь! Вот мерзавка…
Брюс вновь пожал плечами.
— Разумеется, это лишь предположение, один из множества вариантов.
В глазах Энди возник проблеск надежды.
— Значит, вы пока ни в чем не уверены?
Брюс развел руками: мол, я ведь не волшебник и не ясновидящий. Затем ему в голову пришла одна мысль, и он спросил:
— Кстати, сколько времени отсутствует Энн?
— Энн? — зачем-то переспросил Энди.
Брюс прищурился.
— Разве у вас пропало сразу несколько девушек?
Разумеется, как представителю власти, ему не пристало язвить в беседе с американским налогоплательщиком, но он не смог удержаться — за что тут же мысленно себя отругал. К счастью, Энди не обратил на его тон никакого внимания.