Холодильник Брюса пустовал, поэтому на ужин у них был только сыр, хлеб и вино. Правда, еще свечи, музыка и романтическая атмосфера.
Время от времени Брюс целовал Джини — руки у запястья, ладони, локтевую впадинку… Разумеется, все завершилось пылкими, страстными поцелуями в губы.
Позже Брюс показал, где у него находится спальня. К тому времени Джини уже вся горела и только ждала момента, когда они сольются в объятиях.
Однако Брюс сознательно сдерживал страсть. Сначала он раздел Джини, потом долго покрывал поцелуями и, лишь услышав стон нетерпения, предпринял более решительные действия.
Правда, в самый последний момент, сжимая обнаженную, трепещущую Джини в объятиях, он вдруг хрипло произнес:
— Солнышко, но ты точно не станешь потом обвинять меня в…
Сообразив, что он сейчас скажет, Джини застонала.
— Боже мой, ну почему ты все время говоришь о мужском шовинизме!
Брюс на миг закрыл глаза.
— Однажды меня обвинили в этом смертном грехе. Долгая история, как-нибудь расскажу. С тех пор я как огня боюсь показаться кому-нибудь шовинистом. Довольно с меня этой чуши!
— И поэтому ты все время хочешь слышать «да»?
— Да, — признался он. — Скажи мне это сейчас!
— Что ж… — Джини нетерпеливо изогнулась под ним. — Да, дорогой!
Ночь была долгой и самой прекрасной в жизни Джини. Такого количества нежности и ласки на нее не проливалось никогда. Она была на седьмом небе от счастья, тем более что некоторые произнесенные Брюсом слова позволяли надеяться на еще большее блаженство.
Проснулась она, как и засыпала, — в объятиях своего возлюбленного.
Правда, Брюс еще ничего не знал о своем статусе. Джини пока не ставила его в известность.
Все еще оставаясь в постели, они говорили друг другу нежные слова, когда на лестнице вдруг раздались шаги.
Брюс приподнялся на локте.
— Что за?..
— Ты не закрыл вчера входную дверь! — догадалась Джини.
Она едва успела натянуть на себя простыню, как на пороге спальни появился… Энди!
Джини и Брюс, одинаково нахмурившись, уставились на него.
Он тоже смотрел на них, нежащихся в постели, и молча качал головой, как какая-нибудь нянька, собирающаяся сделать замечание набедокурившему сорванцу.
Вид у Энди был неважный. Изрядно помятый. Хуже всего выглядели усы, которые сейчас никто не назвал бы франтоватыми. Глаза лихорадочно блестели.
— Мне не хотелось верить… — наконец сдавленно произнес он. — Когда Нелли сказала, что вы уехали вдвоем… я подумал, что ослышался. Я…
— Зачем ты сюда явился?! — изумленно воскликнула Джини.
— И как вы узнали мой адрес? — Этот вопрос задал Брюс.
Энди криво усмехнулся.
— У модельера Энди Прейза есть поклонницы, которые ни из чего не делают секрета.
Брюс замер, а в голове его вдруг возникло восторженное восклицание секретарши Ширли: «Я получила приглашение на показ мод от самого Энди Прейза!». Неужели Энди говорит о ней? Если так, то новость очень неприятная…
— Это еще не значит, что вы можете вламываться в частное владение, — сухо заметил Брюс.
Энди вяло пожал плечами.
— Я просто вошел… поднялся по лестнице… и что вижу?! — Он скользнул взглядом по обнаженным плечам Джини. — Мышка, стиль вамп тебе не идет. Твой удел — скромность. Скорее фон, чем что-то, призванное привлекать внимание. Вспомни — ты моя серенькая Мышка. Мой талисман. Твоя роль — приносить мне удачу. А уж я…
Брюс скрипнул зубами и даже как будто хотел подняться, но все же остался на месте. Лишь чуть наклонился к Джини.
— Солнышко, набить ему физиономию?
Не передать, как Джини приятно было это слышать! Не из-за того, что Энди мог схлопотать по лицу, а потому что кто-то заступился за нее. Да еще перед Энди, считающим ее своей собственностью! Вот кому следовало бы задуматься о мужском шовинизме…
— Солнышко! — фыркнул Энди. — Вот умора… Ладно, Мышка, одевайся, и поехали. Поможешь мне разобраться со всей этой чехардой. Я один, никого нет, Хейли на меня дуется… Словом, я приехал за тобой. Собирайся. — Он вновь обежал взглядом контуры скрытого простыней тела Джини. — Могу отвернуться, если хочешь. Хотя чего тебе стесняться, ты наверняка давно привыкла к своей невзрачной внешности…
Джини тихо ахнула. Так откровенно Энди еще никогда не высказывался. Выходит, он всегда считал ее уродиной?
Она настолько растерялась, что утратила дар речи.
Вместо нее заговорил Брюс:
— Послушай, модельер! Выбирай выражения, когда разговариваешь с чужой женой. А то ведь можно пересчитать ребрами ступеньки — учти это!
Энди наморщил лоб, будто пытаясь понять, о чем речь. Через мгновение усмехнулся.
— Кажется, ты еще не проснулся, приятель. Какая чужая жена? Здесь женщин нет, одна только Мышка…
Вздрогнув будто от пощечины, Джини почувствовала, как по ее щеке скатилась слезинка. Брюс этого не видел, но реакция его оказалась соответственной.
Сорвавшись с постели, как был голый, он с угрожающим видом двинулся на Энди.
— Это ты не проснулся, модельер! К твоему сведению, Джини моя жена, и если ты скажешь еще хоть слово…
Лицо Энди исказило судорогой. Похоже, он начал что-то понимать.
— Мышка! — крикнул он, приподнимаясь на цыпочки и бросая на Джини взгляд через плечо Брюса. — Какая жена? Что он несет?!
Брюс остановился, повернулся и тоже посмотрел на Джини.
— Дорогая, пожалуйста, подтверди мои слова! Ты мне жена? Просто «да» или «нет», и все.
Сердце Джини пропустило удар. Что это, Брюс делает ей предложение?
— Какая жена?! — почти взвизгнул Энди. — Когда вы успели?!
— Дорогая?
Взгляд Брюса был совершенно серьезен. На свою наготу он абсолютно не обращал внимания.
Джини взволнованно облизнула губы.
— Ты… хочешь услышать?..
— Пожалуйста, солнышко, — мягко произнес Брюс.
Джини прерывисто вздохнула. На миг зажмурилась. Потом посмотрела Брюсу в глаза.
— Да.
На его лице отразилась целая гамма чувств — все положительного свойства. Удовлетворенно кивнув, он с улыбкой повернулся к Энди.
— Слышал?
Энди стоял будто аршин проглотив. Похоже, все происходящее казалось ему нереальным. Мышка… и вдруг чья-то жена! Разве такое возможно?
Наконец Энди встрепенулся.
— Мышка! Что ты?! А как же я?
— У тебя есть Хейли, — негромко и на удивление спокойно заметила Джини.
Энди открыл рот, чтобы что-то сказать, однако Брюс опередил его.
— Слышал, парень? Пошел к черту!
С этими словами он схватил Энди за шкирку, вытолкнул в коридор, захлопнул дверь и закрыл на щеколду. Затем в два шага преодолел расстояние до кровати, прилег и обнял Джини.
— Я все говорил серьезно! Потому что… люблю тебя.
Она улыбнулась.
— Я тоже тебя люблю. И потом, дорогой, после всего что произошло между нами ночью, как честный человек, я просто обязана позволить тебе жениться на мне!
Брюс сжал ее чуть крепче.
— Учти, ты сама приняла решение!
У Джини задрожали от смеха губы, но она сдержалась и обвела обнаженного Брюса взглядом.
— Разве могла я сказать «нет», когда ты делал мне предложение в таком виде!
— В таком виде? Хм… Знаешь что, дорогая, а давай будем на равных! — С этими словами Брюс сорвал простыню и сгреб Джини в охапку. — Все, солнышко, теперь ты моя! И мне не надо больше ломать голову над тем, уместно ли тебе звонить, ласкать, целовать и…
— Мышка! — приглушенно донеслось откуда-то со двора. — Я еще здесь! Ты можешь уехать со мной!
Брюс скрипнул зубами.
— Сейчас прибью этого кретина!
— Лучше не обращай внимания, так он скорее оставит нас в покое. Иди ко мне…
— Мм… как приятно это слышать… И даже можно тебя поцеловать?
— Можно даже не спрашивать об этом.
— Молчу… молчу…