Мы долго сидели и говорили, говорили. Смуров только удивлялся, когда узнал, что мы не поняли, куда смотрит мужская голова.
- У вас же пайцза есть?- сказал он.- Или вы ничего не поняли?
- По-видимому, так.
- Там же ясно все изображено! Там же дан точный адрес. Дайте ее мне,- и он стал быстро ощупывать руками рельефный рисунок.- Ну, конечно, хотя я давно лишился своей пайцзы, но я все помню. Посмотрите, здесь горбоносая голова прямо смотрит на богиню и каменный человек с горы тоже прямо смотрит на богиню в капище. Проследите его взгляд и найдете направление в капище.
- Неужели ты так все хорошо помнишь?- вырвалось у меня. Тогда, может, ты и рисунки объяснишь?
- Не знаю, но мне кажется, что они означают...- начал он, но тут отдаленный выстрел прервал тишину, второй, третий, а затем тяжелый глухой удар, не то взрыва, не то подземного удара гулко прокатился по долине. Посыпались камни со склонов, шарахнулись лошади.
Мы выскочили из палатки. Эхо повторило и прокатило грохот. Но ничего не было видно. Мы стояли-стояли, но ничего не увидели и не услышали в темноте.
На следующий день мы вместо склона, примыкавшего к каменному человеку, который обыскивали до сих пор, полезли на тот склон, куда смотрела каменная голова.
Уже в начале десятого утра мы оказались под крутой скальной стенкой. В нижней ее части были видны следы свежего обвала.
- Что там? Что там? - спрашивал Смуров.
- Наверное, вход в капище, но он завален.
- Я так и думал, должен же быть какой-то вход снизу. Конечно, скрытый, но должен быть. Ведь посвященные не с гребня туда лезли и Бартанг тоже как-то туда заскочил.
Мы осмотрели обвал. Из-под обвалившихся глыб тянуло запахом аммонала.
Так вот, значит, причина ночного грохота. Но кто это сделал? Сатанда? Мы долго ничего не могли понять?
Но тут вдруг заворчал Бартанг и стал царапать груду свежевзорванных камней. Когда мы их раскидали, то под ними нашли два изуродованных, раздавленных тела. Лица их мне были совершенно незнакомы.
- Стой! Стой!- вдруг закричал Уткин.- Миша! Знаешь кто это? Не знаю, кто первый, лицо раздроблено, но вот этот рыжий - староста! Ручаюсь головой! Да вот, совершенно точно, он. И Уткин извлек из его кармана вместе с другими вещами пайцзу, у которой, кроме верхнего отверстия, была еще одна дырка внизу. Ведь это твоя пайцза, Миша?
- Моя,- ощупав, сказал Смуров.- Моя.
- А первый... первый... хоть лицо и раздроблено, но он же хромой. Миша, он же хромой?
- Так вот, значит, кто охотился вместе с нами за капищем,- сказал Дима.- Интересно! Им-то что здесь надо было? Непонятно. Газ? Археологические материалы?
- Очень даже понятно,- тихо сказал Смуров.- Они искали клад. Они по-своему поняли наши слова о ценностях капища. Но они не поняли рисунка.
- Какого рисунка?
- А на пайцзе, под богиней.
- Вот эти шарики и стрелку?
- Шарики и стрелку.
- Что же они означают?
- А вот увидим, когда доберемся до капища. Я и сам давно понял, что это не капище, а совсем другое.
Но в капище или не в капище, а туда дороги не было. Шли отвесные известковые скалы.
- Ну, Уткин, теперь твоя очередь! - сказали мы.- Тут прямая скалолазная работа.
Подъем на эту почти двухсотметровую стенку, на которой вчерашний взрыв посбивал выступавшие скалы, облегчившие когда-то Смурову дорогу наверх, стоил нам недельной работы. Шаг за шагом, выбивая ступени и упоры, заколачивая скальные крючья в трещины и закрепляя страховые веревки, понемногу, едва-едва пробирались мы к гребню. К концу шестого дня мы сделали дорогу почти до самого верха, но не полезли - темнело, и мы совсем выбились из сил.
Теперь-то капище от нас никуда не уйдет!
Здесь в высокогорьях наступила настоящая осень. Были морозы всю ночь и утром, но накал солнца днем в тихую погоду был велик, и среди дня мы кое-как отогревались.
Стояло удивительно ясное утро, когда мы достигли гребня. Ослепительно, режуще-яркое светило высокогорное солнце. Со всех сторон далеко и близко, вправо и влево - всюду поднимались горы, они уже были опять в снегу. Скальные гребни, причудливые, зубчатые сторожили провал глубоких долин, ледяные вершины сияли матовым сиянием ледников. А сзади, когда мы оглядывались, прямо нам в спину через долину, не отрываясь, смотрела голова каменного человека. Отсюда мы увидели с необыкновенной ясностью, что хотя от обвала и землетрясения стерлись какие-то черты этого удивительного лица, но, несомненно, оно было сделано человеком. Не природа, а рука и замысел скульптора изваяли из скалы эту гигантскую голову, чтобы показать дорогу тому, кто поймет пайцзу. И, наконец, под нами в глубокой маленькой котловинке лежало капище. Оно было скрыто от взглядов сверху нависающими скалами, а с боков причудливым поворотом склепа