Однако, именно анализ научно-логических качеств подобных философских воззрений позволяет нам уточнить «диагноз». Д. Андреев в "Розе Мира" [32] неоднократно отмечает ущербность логики демонических существ. A`posteriori мы можем с уверенностью заключить о том, что, судя по целому ряду признаков, — откровенная враждебность к любой форме религии и веры, противоречивость большинства положений самим восточным воззрениям и философским школам светлой направленности, абсурдность и полная нелогичность других постулатов, и т. д. — данное "Письмо о Боге" полностью инспирировано ("вдохновлено") обитателями инфрафизических шрастр, или демонических подземных миров инволюционного ряда. }
Дальше — пробежимся бегло по другим наиболее удивительным для исследователя Востока участкам нашего "махатмического" документа:
… Мы не Адвайтисты, но наше учение, почитая Единую Жизнь, тождественно с учением Адвайты в отношении к Парабрахману.
{Ну и ну! Нас пытаются убедить, что Парабрахман — абсолютно духовный, согласно представлениям всех Адвайтистов, т. е. полностью не-материальный — есть не что иное, как материальная Природа! И не краснеют! Однако, подобно тому, как в обычных условиях растительное масло не смешивается с водой, так и Парабрахман (это-то Дух Святой!) никогда не может стать тождественным материи в проявленной вселенной.
Кстати сказать, Е.И. Рерих в своих космологических опусах из писем [см.440–442] постоянно отождествляет, путаясь, Мулапракрити (эту прото-Материю, еще не дифференцированную в процессе космогенезиса) с Парабрахманом (всепроникающим Абсолютным Духом). Такая ошибка видна невооруженным глазом даже из материалистической интерпретации "Тайной Доктрины" [см.37]. Но то, что позволительно человеку (ибо кто из людей не ошибался?!) — непозволительно всезнающим «махатмам», коль они на то претендуют! Впрочем, из следующих строк "Письма о Боге" вообще непонятно, могут ли даже Дхйани-Чоханы (Владыки, неправильно называемые как "Коганы") ошибаться, или же — ошибаться находящиеся ниже в ряду Ирархии гималайские Махатмы:}
Допустив мысль, что даже Высочайшие Дхиан-Коганы способны заблуждаться под влиянием иллюзий, воистину для нас не существовало бы реальности действительности, и оккультная наука стала бы такой же великой химерой, как и Бог. Если глупо отрицать то, чего мы не знаем, то еще нелепее приписывать тому неизвестные законы.
{Премию — тому, кто разберется в этой философообразной ахинее! Но, вероятно, своим худым человеческим умишком, я готов заключить, что наши «махатмы» склонны утверждать, будто Высочайшие Дхйани-Чоханы никогда не ошибаются: a`la известная фраза "скорее Дунай потечет вспять, чем Измаил сдастся!" Или же — вся оккультная наука развалится и аннигилируется в Ничто!
Однако, уже в первой Песни Бхагавата-пураны дважды утверждается (1:1:1 и 1:8:29), что даже великие мудрецы и полубоги подвержены иллюзорной энергии Майи и потому склонны ошибаться. Вообще, склонность к ошибкам — наиболее естественна для человека в эпоху Кали-юги [475;470–471;146;635;262–265;4]. Но пусть даже полубоги ошибаются (примеры ошибок Индры и Брахмы, не распознавших сразу Господа Кришну, описаны в десятой Песни той же Пураны [см.469]) — Дхйани-Чоханы наших «махатм» никогда не ошибаются! Но, даже если мы оставим вопрос, вопреки мнению Шримад-Бхагаватам о возможностях ошибок полубогов, вторая часть цитируемого нами абзаца из анализируемого документа не менее удивительна.
Пропустив очередной камень в адрес "некой химеры", т. е. Бога (прости меня, Господи, за такое повторение!), мы читаем о нелепости отрицания того, чего не знаешь и еще большей нелепости приписывания не-знаемому неизвестных законов. Воистину, "в огороде бузина, а, следовательно, во Киеве дядька"!
В терминах той же средневековой христианской схоластики это называется contradictio in adjecto, т. е. противоречие в определении.
Но именно последняя цитируемая нами фраза из "Письма о Боге" доказывает как полностью голословное утверждение «махатм» — дескать мы не агностики! — приведенное уже чуть выше. Ибо, коль мы подразумеваем существование даже еще-не-познанного (не говоря уже о принципиально-непознаваемом!), мы должны автоматически заключить о возможности еще-не-познанных законов. И, наоборот, отрицая даже саму возможность последних, тем самым декларируется всезнание наших «махатм», а на деле — чистейшей воды агностицизм ограниченных материалистических моделей действительности!
Но до этого перешагнувшие пределы человеческого разумения «махатмы» задают детские вопросы, вполне достойные впервые попавшего на христианское собрание: почему дескать Бог создает уродов и идиотов; может он сам — идиот?