- Не Цырен ли это? - спросил Петя.
Тумэн Ухинович вскочил, взял бинокль.
- Он! Цырен! - вырвалось у учителя. Лицо его посветлело и даже очки, казалось, засверкали радостно. Тумэн Ухинович вытащил платок и стал протирать их. Без очков тёмные глаза были добрые, беспомощно щурились. - Ребята, не забывайте наш уговор - Цырену ни слова, - предупредил он.
- Слыхали? - топнула ногой Субади.
А уже через миг ребята вопили, махали шляпами:
- Эй! Эй!
Цырен и старик заторопились - всё звено бежало к ним навстречу.
- Здравствуйте, отец!
- Здравствуй, пропащий!
Ребята устроили вокруг них шумную пляску.
Старик смеялся, лошадь вздрагивала, прижав уши, а Цырен глядел на них нерешительно и не знал - или засмеяться, или нахмуриться. Ему было стыдно, и он боялся насмешек.
А потом лошадь ела сочную траву, ребята сидели вокруг старика, и Доржи рассказывал, как он нашёл Цырена. Цырен молчал, то вытирая нос, то рассматривая свою шляпу, то ковыряя оторванную подмётку, привязанную к ботинку шпагатом. Он боялся смотреть учителю и товарищам в глаза.
- Большое вам спасибо, отец, - пожал руку старика Тумэн Ухинович. - Цырен у нас хороший ученик. А тут как-то отстал от нас в лесу, сбился с дороги, заблудился. Но всё хорошо, что хорошо кончается. Парень он у нас настоящий!
От этих слов Цырену стало легче, как будто он сбросил с плеч целый Алханай. Краска отхлынула от лица, и щёки заметно побледнели.
Поговорив ещё о здоровье, об отаре, о погоде, Тумэн Ухинович спросил старого Доржи:
- Вы случайно не читаете по-старомонгольски?
- Читаю. Немного.
- Мы нашли на Алханае котелок с монгольской надписью. Пожалуйста, прочтите нам. Цырен, дай котелок, - Тумэн Ухинович протянул руку.
Цырену стало жарко, он, отдуваясь, вытер лоб. Он чувствовал, что нужно сразу же сказать откровенно о котелке, но язык произносил совсем другое:
- Какой котелок? Я не брал его.
- Как- не брал?.. Он же у тебя был!.. Где он?- зашумели ребята.
Теперь отступать уже было поздно, и Цырен, мучаясь оттого, что врёт, продолжал врать ещё больше:
- Я не брал его. Где давали - там и оставил.
- Потерял где-нибудь?-сердито спросил Батор.
- Не было его у меня! Не было! - выкрикнул в отчаянии Цырен.
- Тихо! - поднял руку Тумэн Ухинович. - Тихо, ребята. Потом разберёмся. Не брал его Цырен или потерял - мы котелок найдём. Ничего, Цырен, не волнуйся. Найдём, - мягко успокоил он мальчика и ласково спросил:-Ты по какой тропе блуждал?
- Не помню, темно было… - тихо ответил Цырен.
- Подожди, моя находка, - усмехнулся старый Доржи и поднялся, разглядывая окрестности.- Ты шёл от «Удэн-Сумэ»? Ты поднимался в гору?
Цырен кивнул.
- Дорога там одна, мимо чёрной скалы, потом она спустится влево, в долину, иначе не пройдёшь.
Старик подошёл к коню, собираясь сесть на него.
- Через два дня поставим палатку в Барун-Шивия,- подошёл к нему Тумэн Ухинович. - Будем стоять трое суток. Приглашаем вас в гости. Если найдём котелок, прочтёте надпись.
- Спасибо. Заеду. - Старик, точно юноша, вспрыгнул на лошадь. - А потом все ко мне в гости.
Он поехал.
- Так ждём, уважаемый отец.
Когда он уехал, Батор вдруг вскочил и принялся бить себя по лбу:
- А письмо-то забыли! Эх, забыли! - Он выхватил «святое писание», взятое у женщины.
- Успокойся. Приедет - прочитает. - Тумэн Ухинович взял письмо, спрятал в бумажник. - Ну, ребята, в путь. Ты, Цырен, будешь проводником.
ИСТОРИЯ СМЕХ А И ПЛАЧА
- По каким ты местам ходил? - спрашивал Батор Цырена.
Тот молчал, словно не слышал, и думал: «Зачем этот дурацкий котелок? Лучше бы его не находили. А теперь вот опять иди к страшной скале, где смех и плач по ночам». Цырен сжался, втянул голову в плечи. А ребята пели, со смехом гонялись друг за другом.
Тумэн Ухинович остановился, осмотрел местность, потом глянул на часы:
- Второму звену мы должны сообщить о Цырене, а то они всё ещё ищут.
Цырен готов был провалиться сквозь землю - столько хлопот доставил всем.
Тумэн Ухинович, сидя на сосновом валежнике, писал письмо. Заложив его в берестяной конверт, он спрятал письмо под валежник, а над ним укрепил палку с кусочком красной материи.
- Зачем это? - удивилась Субади.
- Так мы условились с Георгием Николаевичем. Его звено придёт сюда часа через три-четыре,-объяснил Тумэн Ухинович.
Прибежали ребята, принесли выкопанные оранжевые саранки.
- Ну пошли, друзья. Уже виднеется утёс, о котором говорил старый Доржи.
Ребята шли час, два, а утёс всё не приближался.