Цырен шёл сзади всех. Батор подошёл к нему. Цырен отводил глаза и стегал по кустам сломанной веткой.
- Зачем бегал? - строго спросил Батор.
- А тебе-то чего? - буркнул Цырен, глядя на вершины деревьев.
- Испугался, что я скажу, как ты, вроде старухи, тряпки вешал? - усмехнулся Батор.
- Ничего я не испугался ! Это ты, может быть, испугался! А я плевал! - огрызнулся Цырен.
- Эх, ты, бабкиным умом живёшь!
У Цырена вдруг яростно засверкали глаза, дрогнули побелевшие ноздри и он бросился на Батора. Они сцепились, упали на землю.
- Отставить! Встать!
Ребята, красные, смущённые, поднялись, тяжело дыша.
Продирались сквозь чащи, перелезали через камни. Батор разорвал штанину о сук. Петя ушиб коленку и хромал.
- Идите сюда! - пронзительно закричала Субади. - Тут след!
Трава была примята.
- Твой след? - спросил Тумэн Ухинович.
Цырен неуверенно промолвил:
- Может быть… Не знаю…
- Когда здесь шёл, котелок с тобой был? -сердито спросил Батор.
Цырен помолчал, а потом пробормотал:
- Откуда я знаю.
Тумэн Ухинович посмотрел на него и подумал: «Ни к чему сейчас этот разговор. Ему и без того тяжко. Успокоится, тогда и потолкую».
- След нашли, значит, и котелок найдём, - уверял Петя.
След привёл их к утёсу.
«Неужели здесь кто-то хохотал и плакал? - подумал Цырен. - Днём здесь совсем не страшно».
Около скалы след терялся.
- Отсюда ты куда пошёл? - тихонько спросил Тумэн Ухинович.
- Не знаю, - буркнул Цырен.
- Отсюда он взлетел в воздух, - бросил Батор, и все засмеялись.
- Цырен, ты в какую сторону полетел?-фыркнула Субади.
Цырен неприязненно посмотрел на неё.
- Хо, здесь он катался, что ли, по траве? - остановилась Субади около куста миндаля.
Цырен вспомнил тот жуткий смех и ссутулился.
- Котелок! Ура! - завизжала Субади, подпрыгивая от радости.
- Ну, теперь всё нашли: и Цырена, и котелок,- весело проговорил Тумэн Ухинович. - Уже поздно. Ночевать будем здесь. Разбить палатку! - И он сбросил на траву рюкзак.
…В палатке темно. Все спят. Задремавший Цырен вдруг вздрогнул и сел, как будто его ужалила змея: он опять услышал зловещий смех. Цырен даже дышать боялся, чтобы таинственное хохочущее существо не обнаружило его. Хохот повторился. Тайга глухо шумела, а тоненькие стенки палатки колыхались и были такими ненадёжными. Цырен схватил руку Тумэна Ухиновича, тот испуганно спросил:
- Что? Что такое?
- Смеётся. Кто это смеётся? - прошептал Цырен дрожа.
Тумэн Ухинович обнял его, они прислушались. И опять по тёмным чащам разнеслось хриплое «ха-ха-ха».
- Вот, вот! Слышите? - рванулся Цырен.
- Глупый, это же филин. Ты разве никогда не слыхал его смех?
Цырен облегчённо вздохнул. Сразу всё стало хорошо, просто, понятно и не страшно.
- Зачем же он смеётся среди ночи? - совсем по-детски пожаловался Цырен.
- Спи, спи, - ласково шепнул Тумэн Ухинович, лёг и сразу же уснул.
«Дурак я, какой же я дурак, - думал Цырен, - филина испугался! Это же филин плакал!..» Цырен лежал и слушал смех и крик филина без всякого страха. «Глупая птица», - подумал он, повернулся на другой бок и уснул.
За завтраком Тумэн Ухинович обратился к ребятам:
- Ночью в лесу слышны непонятные звуки и шорохи. Вот, например, как лает лиса?
- Она, как ребёнок, плачет, - ответил Батор.
- Правильно, - кивнул учитель. - Лиса умеет подражать плачу ребёнка. Раньше ламы и шаманы пугали суеверных людей, уверяя, что это плачет умерший.
«Таким суеверным оказался и я», - смущённо подумал Цырен.
ВСЕГДА ВМЕСТЕ
В условленное время звено Георгия Николаевича подошло к Барун-Шивия. Немного погодя появилось и звено Тумэна Ухиновича.
Ребята бросились друг к другу, плясали, хохотали, обнимались. Некоторые начали возиться на шелковистой траве, другие, стоя вокруг, подзадоривали их.
Учителя сидели в сторонке. У обоих, при виде здоровых, загорелых ребят, на душе было весело.
Все беды кончились, поход прошёл удачно, и рюкзаки наполнились собранными богатствами.
К Цырену подскочил Володя, обхватил его за шею.
- Здорово, Цырен! - дал ему подножку.
Цырен повалился на траву. А тут уже подскочил
Баяр, свалил Володю. Потом Цырен и Баяр взяли его за ноги, за руки и потащили к луже. На выручку Володе примчались Батор и Петя, и началась возня. Субади щекотала Цырена, и он, хохоча, извивался и отбрыкивался.
Когда успокоились, Цырен подумал, вспоминая страшную ночь в лесу: «Хуже нет одному. А с ребятами хорошо. Всегда вместе - хорошо!» И он почувствовал, что любит ребят за то, что они не дразнили, за то, что с ними так весело, за то, что они искали его, за то, что дружат с ним.