- Я не боюсь, – сказала она.
- Твои родители, – сказал он. – Хочешь вернуться и оплакать их?
- Да, – сказала Джо, но так и не смогла заплакать, когда они вернулись в ее дом.
- Ты сильная, – сказал Херш.
- Я одинокая, – сказала Джо.
- Одиночество не убивает.
Джо крепче сжала его руку.
- Я отведу тебя в приют, – сказал Херш.
- Не хочу в приют.
- Ты слишком молода, чтобы быть одной.
- У меня есть ты.
- Нет, - сказал Херш и ушел. Оставил ее одну на улице, где господствовали те, кто ублажал ночами монстров, героев, и тех, кто готов рискнуть и выйти из своих домов, когда часы перешагивают полночь.
Джо не испугалась. Она знала, что Херш наблюдает за ней. Вероятно, это была ее детская вера в лучшее, но это помогло выжить.
Высокая шлюха в мини-юбке и чулках в крупную сетку подошла к ней и спросила, что здесь делает такая маленькая, но уже красивая девочка. Джо посмотрела на нее и взяла за руку. Так шлюха стала новой матерью. Так Джо узнала, что когда приходит клиент, она должна взять игрушки и запереться в ванной. Потом новая мать стучалась в дверь, выбивая заранее оговоренную дробь, и смывала с тела рабочую грязь.
- Потри мне спину, – говорила она Джо. – Принеси бритвенный станок. Подай крем… - Новая мать всегда должна быть красивой. Она говорила, что это ее кредо – женщина должна быть красива и умна, мужчина должен быть решителен и обеспечен.
Иногда новая мать плакала. Джо смотрела на ее слезы и завидовала.
Однажды она услышала крики новой матери и выбежала из ванной, чтобы помочь ей.
- Никогда больше так не делай, – сказала новая мать и на следующий день подарила наушники и плеер.
Песни были веселыми, и новая мать заставляла Джо петь эти песни, когда уходил клиент. Под голос приемной дочери она засыпала. Порой Джо пряталась под кроватью. Она не знала, зачем это делает. Может быть, интерес. Может быть, просто детская шалость. Она подслушивала, подглядывала.
- Никогда так не делай, – говорила приемная мать.
- Почему? – спрашивала Джо.
- Потому что, если ты так сделаешь, то станешь такой, как я.
- Ты мне нравишься.
- Ты многого не понимаешь, – говорила приемная мать, и брала с нее слово, что Джо больше так не сделает, но Джо делала.
В тот день, когда вторая мать умерла, Джо снова пряталась под кроватью, ждала, прислушиваясь к каждому звуку. Но звуков было мало. Лишь пару раз вскрикнула приемная мать, да тяжело сопел клиент. В этом не было ничего необычного. Затем клиент ушел. Джо ждала, когда мать поднимется с кровати и пойдет в ванную, но мать не вставала. Пять минут, десять. Джо решила, что она спит, выбралась осторожно из своего убежища. Мать лежала на кровати. Глаза ее были открыты. Руки сжаты в кулаки. На шее чулок, которым клиент задушил ее. Джо смотрела на приемную мать и снова не могла заплакать. А клиент… Он не был монстром. Не был героем. Обыкновенный человек, решивший, что в эту ночь кто-то должен умереть.
- Он искал тебя, – сказал Херш.
Джо не слышала шагов своего друга, но не удивилась.
- Я всегда знала, что ты где-то рядом, – сказала она.
- Хочешь уйти отсюда? – спросил Херш.
- Да, - сказала Джо, беря его за руку.
Они снова оказались на крыше небоскреба. Херш смотрел на нее, и его формы продолжали меняться.
- Думаю, ты наблюдал за мной так же, как я наблюдала за своей приемной матерью, - сказала Джо.
- Мы оба с тобой одиноки, - сказал Херш.
Джо обняла его за шею и поцеловала в губы, ставшие человеческими в тот момент. «Сердцу нужна любовь. Телу нужна страсть». Херш оказался хорошим любовником. Первым и последним. Идеальным и отвратительным. Герои – люди. Монстры – люди. Люди – монстры и герои. Джо требовала. Херш требовал. Джо просила. Херш просил. Джо отдавалась ему. Херш отдавался ей. Но Джо не любила его. Иногда она думала, что любит, но это был самообман.