Среди одноклассников - только избранные. Те, которые и бывали на Проходе всегда вместе. Разделившись надвое, наша компания махнула туда на двух одинаковых лодках "Казанках" с одинаковыми подвесными моторами "Москва-10". Одну из них я, как всегда, выклянчил у Гликов, хозяином второй был Владимир Романенко, по кличке Тесак. Когда он успел стать близким знакомым Игорька - этот момент как-то прошёл мимо нас с Лёней. Тесак был старше нас, и не аральчанином по рождению. Отслужил срочную в "Урале" и после дембеля остался в этой воинской части на какой-то скромной должностишке вольнонаёмного. Конечно, не она помогла ему так быстро обрасти жирком достатка - приобрести лодку, мотор, мотоцикл "ИЖ" с коляской... Тесак отыскал своё место и в теневом бизнесе. Быстро стал одним из самых удачливых браконьеров Аральска, нашёл каналы для сбыта своей рыбы. И, похоже, Игорёк с помощью Тесака тоже начинал приобщаться к этой романтике.
Ура-а-а! Вот и Проход.
Сойдя на берег, Игорёк сразу стал совершать положенный в таких случаях киношный ритуал - широко раскинув руки, страдальческим взглядом осматривать всё вокруг, как бы желая навеки запечатлеть в своей памяти красоту родных мест; тяжело вздыхать; торжественно произносить всякие пошлости, положенные произносить, прощаясь с малой родиной...
Ну а я, хлопая его по плечу, стал произносить пошлости, положенные произносить в таких случаях провожающим:
- Не грусти, Игорёк! Не где-нибудь - в Саратове будешь жить. Настоящий большой город, не то, что Аральск. Театры, филармонии, стадионы, цирк...
- Волга-матушка, - добавил Лёня. - Без большой воды не останешься.
Быстро произведя все торжественные ритуальные телодвижения и произнеся все сопутствующие этим телодвижениям высокопарные речи, начинаем делать то, что и положено делать здоровой, безалаберной юности - болтать, соревнуясь, кто более удачно обратит в смешное всё происходящее за последнее время в школе, Аральске и во вселенной...
И сразу стало заметно, что сегодня среди нас есть чужой. По недоумевающим взглядам Тесака было заметно, что он не одобряет такое беспричинное, непонятное ему жеребячье ржание. Ладно-ладно, тебе, Владимир! Признаём, что браконьер ты знатный. Но на манеру общения нашу посягать не надо. Вот когда доживём до твоих стариковских двадцати пяти... или сколько там тебе - тогда, наверное, и мы будем недовольным ворчанием сопровождать всё происходящее во вселенной.
Лёня рекомендует Игорьку:
- Горсть родной земли не забудь с собой в Саратов прихватить. Вот прямо здесь, на Проходе и возьми её.
Да, зачерпнуть на Проходе горсть родной земли легче всего, но вот как раз для совершения этого торжественного ритуала это место кажется Игорьку не совсем подходящим:
- Бедноватый здесь, на Проходе, состав у родной земли - один песок!
Надя обнадёживает Игорька:
- Мы тебе его обогатим. Подсыпем в горсть песка пару чайных ложечек дроблёных ракушек.
- И столовую ложку толчёной слюды, - вспоминает Люда минерал, которого полным-полно совсем недалеко, на Обрыве.
Обогащаю родную землю и я:
- Добавим туда кизячка с самым ядрённым ароматом.
- И несколько "бычков", собранных около "Рыбника", - ставит Лёня точку в обогащённой рецептуре "родной земли".
Предложенную рецептуру Игорёк принимает:
- Вот это уже лучше, вот это - по-товарищески. А когда приготовите эту обогащённую горсть родной земли, прошу аккуратно уложить её в шёлковый кисет, на котором шёлковой же нитью надо будет вышить эти заветные слова - "Горсть родной земли"...- Игорёк подумал немного и всё-таки решился: - Люда, успеешь до моего завтрашнего поезда сшить для меня такой кисет?
Ах, какие взгляды всех на всех, каждого на каждого! Чего только нет в этих взглядах. Но вот ожидаемого Игорьком взгляда - обещающего взгляда Люды - всё не было и не было. Уже неплохо зная её, я был почти уверен, что Игорёк и не дождётся такого взгляда.
Общее молчание вот-вот начнёт угнетать.
Может быть, так прийти Люде на помощь - попытаться заболтать эту тему?
- Ладно, ракушки, слюду и "бычки" легко найти. А вот так ли легко будет отыскать главный компонент для аромата "горсти родной земли" - качественный кизячок. До твоего поезда, Игорёк, едва ли успеем такой отыскать. Вот найдём потом его богатые залежи, приготовим, не торопясь, эту горсть, и в какой-нибудь подходящей таре тебе её пришлём. Заранее приготовь в Саратове заветный уголок, в котором ты будешь хранить эту реликвию.
Лёня возражает против предполагаемого места хранения реликвии:
- Какой ещё уголок! Под подушкой её надо будет всё время держать. И каждый раз перед сном со слезой на глазах вдыхать ароматы малой родины.
- Особенно - её главный аромат, - Люда одобряющей улыбкой отдаёт должное предложенному мной главному ингредиенту "родной земли".
- Ой, выветрится он быстро, этот главный аромат нашей малой родины, - смеётся Надя. - Придётся регулярно досылать в Саратов всё новые порции его носителя.
Давай-давай, девчата, тоже приобщайте Тесака и гостью Аральска к нашему стилю общения.
Игорёк стиль нашего общения, по-прежнему, поддерживал, но его взгляды на нас с Лёней говорили, что он предпочёл бы держать в Саратове в заветном уголке или под подушкой даже не вышитый Людой кисет с горстью родной земли, а шкатулку с полновесными горстями драгоценностей. Наши с Лёней ответные взгляды успокаивали: да не переживай ты, Игорёк. Найдём - разве мы забудем о твоей доле? Мы в неё ещё и от своих долей подсыпем - за твои там, в Саратове, нервные переживания.
Только нам троим были понятны эти короткие перегляды.
...Ага, а кто это так лихо несётся по Проходу в нашу сторону? Но как только мы замечаем, что это не "Казанка", а куда больший "Прогресс", и не под 10-сильной "Москва-10", а под 25-сильным "Вихрем-М", то понимаем: да это же сам старший рыбинспектор Аральска Ветрин. Только у него во всём Аральске такая лодка и такой мотор.