«Сказывали служилые люди, которые бывали в Мангазее, что Иван Биркин посылал в Турухань на продажу свое вино и мед и взял за то больше восьми тысяч рублев… Если продавать там (в Мангазее) по 15 рублей ведро, то 150 ведер будет 2250 рублей, а прибыли — 2070 рублей. А если продавать вино и мёд на мягкую рухлядь, то можно ожидать прибыли вдвое».
Московское правительство немедленно запретило торговлю и открыло государев кабак.
Чтобы представить, о каких суммах идет речь и почему Мангазея называлась златокипящей, приведем лишь пример некоего Ивана Афанасьева. В 1623 году он «угонял» двух черных лисиц — одну в 30 рублей, другую в 80 рублей. Даже если допустить, что Афанасьев — голь перекатная, то на эти деньги на Руси он мог купить: 20 десятин земли (20 р.), прекрасный дом (10 р.), 5 лошадей (10 р.), десять коров (15 р.), 70 овец (20 р.), полсотни птицы (3 р.) — полное богатое хозяйство. И у него б ещё осталось про «чёрный» день.
Тот же тобольский воевода Куракин устроил еще одну бучу, отписав царю, «что торговые и промышленные люди ходят кочами от Архангельска на Карскую губу и на волок в Мангазею и что немцы нанимали русских людей, чтобы их от Архангельского города провели в Мангазею». Куракин высказал опасения, что оным путем могут воспользоваться немцы для торговли с сибирскими инородцами, так как уже были с их стороны попытки. «А по здешнему, государь, по сибирскому смотря делу, некоторые обычаи немцам в Мангазею торговать ездити позволить не можно. Да и не токмо им ездити, и русским людям морем в Мангазею от Архангельского города ездить не велеть, чтоб, на них смотря, немцы дороги не узнали и, приехав бы, воинские многие люди сибирским городам какие порухи не учинили».
Те торговые люди, которые рассказали Куракину о попытках немцев, и не подозревали, что эти рассказы принесут им же великое горе и великие убытки. Перепуганное правительство под страхом опалы и казни запретило морской путь в Мангазею, а на другом пути — на волоке между реками Мутной и Зелёной — велено было поставить острог-таможню. Одного из разсказчиков, Ерёмку Савина, даже велено «за то бити нещадно, чтоб, на то смотря, иным было неповадно воровством смуту сеять».
В конечном счёте эти меры явились гибельными для Мангазеи, так как торговым и промышленным людям были отрезаны все пути для контрабанды.
Однако торговых людей ждал еще один удар. Новое таможенное правило предписывало головам: «Буде мягкая рухлядь у людей свыше ста рублей сорок соболей, то такую ценную рухлядь отбирать на государя, а владельцам выдавать из казны деньги за вычетом десятой пошлины». На Руси та же «рухлядь» стоила куда как дороже, поэтому промышленные и торговые люди пришли в ужас, узнав о распоряжении 1621 года. По упомянутому правилу можно было провозить сорок соболей в 100 рублей, но если сорок стоят 101 рубль, то весь ценный товар надо отдавать в казну. Нет нужды объяснять, кто выиграл от этого: таможенные головы и целовальники. Тут без серьезных подарков и подношений обойтись уже было нельзя.
И всё-таки Мангазея ещё оставалась золотым дном не только для государевой казны, но и для простых людишек. Контингент последних был представлен жителями практически всех губерний. Из таможенной книги 1641 года видно, что через Мангазею в июне и июле проехали на Русь 247 человек: пинежан — 62, устюжан — 44, важенян — 21, сольвычегодцев — 17, мезенцев — 7, вологжан — 5, усольцев — 6, двинян — 4, гостиной московской сотни — 4, патриарших крестьян — 2, Сергиева монастыря — 2, тюменцев — 3, тобольчан — 6 и т. д.
Как велики были денежные суммы, посылаемые торговыми людьми с доверенными лицами для закупки шкур пушных зверей? В 1637 году Надейка Свешников послал в Мангазею приказчика с тремя людьми и дал им 5500 рублей. В следующем году он уже бил челом государю, что посланный приказчик помер, а люди его живут в Сибири на Лене, «проживают и пропивают тут живот мой». Указанная сумма свидетельствует об очень серьёзных оборотах. И это не удивительно. Ведь за год в среднем через Мангазею проходило от 100 до 150 тысяч шкур мягкой рухляди: соболей, песцов, лисиц, бобров…
К концу цаствованил Михаила город Мангазея стал приходить в упадок. Ещё в 1627 году торговые и промышленные люди сообщали, что вокруг Мангазейского города, Туруханского зимовья, вверх по Енесею и внизу Нижней Тунгуски соболи и бобры «опромышлялись», и они, люди, начали ходить в верхние места Тунгуски, где соболи добры и всякого зверя много. Выходит, первой причиной упадка Мангазеи было оскудение того богатства, которым прежде славился уезд. Вторая — жестокая таможенная власть и сопряженные с ней неизбежные и неокупаемые взятки и поборы. О третьей читаем в одной из челобитных: ясачные люди тунгусы на промыслах и в лесах и в зимовьях промышленников «убивают, мучат, жгут, отнимают хлебные запасы, всякие промышленные орудия, соболь и платье». В 1642 году тунгусы убили 20 незваных охотников, в 1643 — 35, а в некоторые годы убивали по 100 и более. В 1642 году кочи, прибывшие с моря, замерзли в реке Таз, и русским людям пришлось побросать свои товары, и от того торги и промыслы принесли только убыток.