Греческий ученый и общественный деятель Плутарх (46–120 годы н. э.) в сообщении Платона об Атлантиде усматривает факт реальный, но искаженный и приукрашенный — сначала устной передачей людей трех разных поколений, потом поэтическим вымыслом Солона, который был не только ученым законодателем, но и поэтом, задумавшим сделать историю Атлантиды эпическим повествованием.
Для последователей учения Платона, так называемых неоплатоников, все высказывания их учителя являлись необсуждаемой истиной. Так вот они, неоплатоники, для которых весь реальный мир представлялся «неистинным» или отражением мира духа, считали вопрос об Атлантиде очень далеким от своих научных исследований.
Например, один из неоплатоников, Лонгин, был убежден, что Атлантида есть иллюстрация к идеям учителя о государстве. Другой неоплатоник, Порфирий, а также один из первых «отцов церкви», Ориген, полагали, как и многие другие их единомышленники, что платоновский рассказ о войне атлантов с праафинянами является не чем иным, как аллегорией, символом борьбы между духом и материей.
Однако уже неоплатоник Прокл (412–485 годы н. э.) писал об одном, связанном с Атлантидой событии. Он упоминает, что через 300 лет после Солона, то есть примерно в 260 году до н. э., в Египте побывал некто Крантор (видимо, греческий философ конца IV— начала III века до н. э.), видевший в храме богини Нейт в Саиссе колонны с иероглифами, которые рассказывают об истории Атлантиды. При этом записи якобы соответствовали тому, что писал Платон в своих диалогах «Тимей» и «Критий».
Впрочем, нужно помнить, что сам Крантор, так же как и Прокл, был добросовестным комментатором произведений Платона. Вероятней всего, поэтому Крантор и поехал в Египет с намерениями убедиться, насколько соответствуют действительности рассказы Платона. Но, к сожалению, работы Крантора не сохранились.
Больше того, Прокл в своих «Комментариях» к диалогу «Тимей» Платона ссылается на некоего Маркелла (Marcellus), жившего, вероятней всего, в I веке до н. э. и писавшего о том, что во «внешнем» мире находилось семь островов, посвященных Персефоне. Атлантолог Н.Ф. Жиров считает, что речь в данном случае идет о Канарских островах. Маркелл дает описание этих островов, которое очень напоминает описание Атлантиды у Платона.
В частности, в одной из глав «Эфиоптики» Маркелл говорит, что «…жители островов сохранили воспоминания их предков об Атлантическом острове, который там существовал и был действительно необыкновенно большим; в течение долгого времени он главенствовал над всеми островами Атлантического моря и сам был равным образом посвящен Посейдону».
Об Атлантиде упоминает также Элиан, писатель II века н. э., автор большой работы «Historia naturalis». В книге под номером XV он пишет о том, как одевались правители Атлантиды, чтобы подчеркнуть свое происхождение от Посейдона. В другом своем труде («Historia varia», книга под номером III) Элиан ссылается на греческого географа Феопомпа, жившего в IV веке до н. э. Феопомп описывает разговор фригийского царя Мидаса с полубогом Силеном, в котором Силен сообщил Мидасу:
«Европа, Азия и Африка являются островами, окруженными со всех сторон океаном. Вне этого мира есть еще остров со многими жителями и городами. Рассказывают, что десятимиллионное войско этого острова хотело вторгнуться в наши земли, переправившись через океан. Оно достигло земли гиперборейцев, которых считали самыми счастливыми людьми этой части суши. Но когда завоеватели увидели, как живут гиперборейцы, они сочли их такими несчастными, что отказались от всех агрессивных намерений и вернулись домой за океан».
Таков вольный перевод части текста Феопомпа, полученный к тому же из вторых рук, от Элиана.
Впрочем, многие знатоки античной литературы утверждают, что Феопомп известен больше как автор фантастических историй, и сомневаются, можно ли доверять его рассказу об острове, который можно считать Атлантидой.
Следующее сообщение об атлантах содержится в работах римского историка Диодора Сицилийского, жившего в I веке до н. э. Известно, что в 60–57 годах он жил в Египте и написал 40 книг, названных «Bibliothca historica» и разделенных на три части. К сожалению, от этих книг сохранились только фрагменты. В книгах под номерами III и V автор, в частности, пишет:
«Амазонки (кстати, прибывшие с островов Горгады, лежащих в океане. — А. В.) готовились к большому походу, так как они хотели подчинить себе и другие области наиболее развитых народов в этой части земли, где были плодородные поля и большие города…»
Далее он рассказывает, как амазонки победили атлантов и запугали их жестоким обращением с пленными. Но затем амазонки заключили мир с атлантами и вместе разбили племя горгонов.
Диодор в своем труде упоминает также о племенах Северной Африки, живших около гор Атлас. Столицей их был город Керне. Но об этом, как мы уже знаем, еще ранее писал Геродот. Значит, выходит, что сообщения Диодора — вторичны, поскольку используют информацию «отца истории». Однако в других местах его произведения заметно влияние Платона. Так, Диодор пишет:
«После того как мы описали острова на внутренней стороне Геракловых столпов, займемся теперь теми, которые находятся в океане. В море напротив Ливии (другими словами, Африки — А. В.) находится большой остров.
От ливийских берегов к нему нужно плыть много дней на запад. Там плодородная земля…»
Дальнейшее описание этого острова слишком уж напоминает описание Платона. Правда, нужно отметить, что Диодор ничего не говорит конкретно об острове Атлантиде и его последующей гибели в морской пучине.
Рис. 6. Карта Атлантиды из «Мундус Субтерануес» Р.А. Кирхера, Амстердам, 1665
Термин «атланты» иногда встречается и в более поздней римской литературе, но только применительно к африканским «атлантам» Геродота.
Плиний Старший «атлантами» считал жителей Северной Африки и еще представителей десятка других племен с самыми удивительными названиями. При этом они, как оказывается, не знали правил человеческого поведения, не пользовались именами, не видели ночью снов, как остальные люди, и т. д. И если у Платона бедняги «атланты» наделены божественным величием, то у Плиния они вдруг совершенно не знали людских обычаев.
Анализ приведенных выше отрывков из античной литературы свидетельствует о том, что содержащиеся в них сведения об Атлантиде представляются весьма неопределенными. Античные авторы берут сведения один у другого без ссылки на первоисточники, заимствуют имена и названия, а когда привносят в написанное что-то свое, то смешивают реальные факты и данные с вымыслом столь искусно, что найти истину представляется практически невозможным.
Вот, собственно, и все, что можно было бы сказать об Атлантиде в античной литературе…
Однако нельзя здесь не сказать о самом «главном свидетеле по делу» платоновской Атлантиды. Речь идет о человеке, который достаточно много и полно знал и о Платоне, и о его диалогах, в том числе и, естественно, об Атлантиде. Этим человеком является ученик Платона, известный философ древности Аристотель.
Спрашивается, кто же, кроме него, Аристотеля, мог узнать от самого Платона об Атлантиде?
Аристотель сказал по этому поводу свое веское слово, но при этом нужно непременно учитывать, что взгляды как самого Платона, так и его знаменитого ученика были во многом противоположны.
Аристотель утверждал, например, что учитель его выдумал Атлантиду, которая была нужна ему лишь для иллюстрации своих политических и философских взглядов. Вот что говорил об этом Аристотель: «Это хитрая уловка, чтобы выставить древние Афины, победившие атлантов, как город с идеальным строем!» Платон, как известно, был представителем старинного афинского рода, а Аристотель, который происходил из семьи врача при дворе македонского царя, не получил даже афинского гражданства. Он рано стал сиротой. Это трагическое обстоятельство воспитало в Аристотеле такие качества, как самостоятельность, упорство и трудолюбие. Вместе с тем одновременно у него появилось неодолимое желание добиться любой ценой и успеха, и почета, и популярности. После смерти Александра Македонского, воспитателем которого был Аристотель, Афины стали независимыми. А бывшему ученику Платона, Аристотелю, пришлось бежать на остров Эвбея.