Лоуренс Грин
Тайны берега скелетов
Тайны Берега Скелетов
Побережье Юго-Западной Африки на протяжении тысяч миль охраняют буруны и гряды высоких желтых дюн. Эти песчаные дюны — самые высокие в мире. Под дюнами — но редко на поверхности — лежат алмазы. Только на крайнем севере и крайнем юге есть реки, которые текут круглый год. Кунене — северная граница страны — своенравная и малоизученная река, некоторые участки которой не исследованы и по сей день.
Отвесные обрывы врезаются в мутный и вероломный поток. Бегемоты, крокодилы, малярия и нестерпимая жара — вот опасности, которые подстерегают тех, кто в поисках алмазов пересекают реку. К этому еще стоит добавить неожиданные пороги, которые затягивают и опрокидывают каноэ.
На юге — Оранжевая река, вполне мирный поток; но и там вы можете пройти сотни знойных миль по длинным каньонам и так и не увидеть признаков цивилизации.
Алмазы можно найти повсюду между этими реками, если держаться безлюдного берега. Это — пустыня Намиб, со своей собственной пугающей красотой и своими собственными опасностями. Это пустыня потому, что ледяное течение из Антарктики проходит вдоль берега и вытягивает всю влагу из преобладающих южных ветров. Испарения конденсируются. Почти каждый вечер приносит туман. Между периодами тумана и обжигающего восточного ветра проносятся песчаные бури. Мне не раз приходилось испытывать страх во время этих бурь, находясь в полной темноте, не имея возможности говорить и лишь слушая, как песок, словно дождь, немилосердно сыпется на брезент над моей походной постелью. Даже морские птицы кричат от ужаса, когда за ними гонится такая буря.
Большую часть песка дает холодный синий океан. Он высыхает при отливе, а сильный ветер поднимает его и несет вглубь материка, увеличивая и без того огромные движущиеся дюны. Между портами Людериц и Уолфиш-Бей местность напоминает океан из песка, движущегося на 80 миль вглубь материка в виде огромных барханов, достигающих 700 футов в длину. Время от времени какие-то капризы геологии рождают вдруг на свет красную дюну среди одинаковых желтых чудовищ. С большими промежутками среди песка возникают сухие русла рек, их берега отмечены высокими деревьями ана, разновидностью акации; но они никогда не доходят до побережья. Только вечнозеленые тамариски выживают в этом подлинном поясе жажды. Дальше вглубь материка одиночество пустыни нарушают эвфорбии, редкие вельвичии и так называемые «бушменские свечи» — пылающий желтым пламенем кустарник. Небогатый сад, но производящий впечатление почти чуда, если учесть, что на побережье не выпадет и дюйма осадков за двадцать лет.
Неожиданно среди этой пустыни вздымаются горы, одинокие пики, которые немцы прозвали «инзельберге», гранитный купол гор Брандберг, мраморные горы, известные здесь как Фальшер-Хайнрих и Ланге-Хайнрих, Спитскоп и Россинг. Берег океана, как правило, пологий с отдельными вкраплениями скал. Монотонность береговой линии нарушают лишь лагуны. Когда-то это были заливы, но песок постепенно перегородил проливы, соединяющие их с океаном. Точно так же были перекрыты и устья рек, но несколько раз в каждые сто лет во время сильного паводка все же побеждает песок. На этих безлюдных берегах лишь тела животных, стволы деревьев да всякий мусор, выносимый паводками, покоится на скрытых в песке алмазах. В руслах рек сохраняется пресная вода, и на побережье люди часто спасали свои жизни, копая в нужном месте, порой совсем рядом с океанскими волнами. К берегу выходят стада антилоп гемсбоков, чтобы полизать соль. Упитанные антилопы раскапывают песок в поисках воды копытами и питаются дикими дынями. Шакалы посещают берег, чтобы поохотиться на морских птиц. Таинственные звуки пустыни Намиб — это вой шакалов на луну. Иногда на побережье из внутренних районов выходят и дикие страусы. Но в этом мире песка только птицы и насекомые чувствуют себя как дома.
Некоторые называют пустынное побережье Юго-Западной Африки «Берегом Скелетов», и это вовсе не полет воображения. Многие путешественники называли его «Берегом Мертвых Кораблей». Но для меня это всегда будет «Берег Алмазов». Он протянулся на более чем восемьсот миль от Кунене до Оранжевой реки — восемьсот миль южноатлантического прибоя, долгих, пологих берегов, редко посещаемых человеком, и огромных серповидных дюн, с верхушек которых порывы резкого ветра, называемого готтентотами «су-у-уп-уа», постоянно сметают песок. Иногда попадаются соляные «паны» и лагуны, которые облюбовали фламинго. Все они столь же бесплодны, как и Луна.
Об этих диких местах ходит масса удивительных историй. Это берег, о котором автор историй ужасов вряд ли сможет придумать что-то более драматичное, чем подлинные приключения, реальные катастрофы и медленные мучительные смерти, которые там разыгрывались.