И.С. Тургенев
На этот вопрос можно ответить однозначно — нам интересна другая цивилизация, другая культура. Есть в характере самих немцев такие черты, которые нам в массе, увы, не присущи: они деловиты, требовательны, законопослушны, качественно и в срок выполняют порученное им дело и в то же время они люди сентиментальные, отзывчивые. Увидят сломанный забор, чинят его сразу, без разговоров. Все эти свойства натуры нас привлекают. Не случайно невест для русских царей искали в Германии. Это диктовалось, с одной стороны, политическими интересами — хотели породниться с поместными герцогами, князьями, одновременно думали укрепить добрососедские отношения. Попутно решали и экономико-культурные проблемы — приглашали на работу в Россию нужных специалистов: архитекторов, врачей, учителей, поваров, музыкантов. Но сам Берлин, как столица, стал притягательным для русских не в те времена, когда в него приезжали Петр Первый или Александр Первый, жили композитор Глинка или Тургенев с Бакуниным, а гораздо позднее, только с конца девятнадцатого века, когда после правления канцлера Бисмарка из провинциального городка он превратился в цивилизованную европейскую метрополию, с развитой системой общественного транспорта, с обилием магазинов, ресторанов, закусочных, театров, разных варьете, музеев, карточных клубов и всего прочего, чего душе угодно. И конечно, в центре, на Унтер-ден-Линден и прилежащих улицах, появлялись банки — Имперский, Центральный, Коммерческий, Крестьянский и прочие, прочие.
М.А. Бакунин
К тому же город становился как бы основным пересадочным пунктом, откуда прибывшие иностранцы, в том числе русские, из Петербурга и Москвы, разъезжались по своим местам назначения: кто на юг, в Мюнхен, кто на север, в Гамбург, кто на восток, во Франкфурт-на-Майне. Не случайно один из своих первых вояжей за границу будущий вождь мирового пролетариата Владимир Ульянов в 1885 году совершил в Берлин. Город ему очень понравился, и пиво понравилось, хотя, как он признавался матери в письмах, с немецким языком у него не все было в порядке. Владимир Ильич, как Тургенев и Бакунин, продолжал свое образование в Берлине, правда, в большей степени политическое. Он посещал библиотеку Гумбольдского университета, называемую в народе «комодом», записывался в книгах как присяжный поверенный, читал классиков и писал свои работы. По вечерам он встречался с немецкими социал-демократами, в частности, с Карлом Либкнехтом, перенимал опыт вооруженной борьбы рабочего класса, тайно готовился к свержению у себя на родине царского режима. И в 1917 году Ульянов, ставший к тому времени Лениным, начитавшись Маркса, Энгельса, вернувшись в Петербург из эмиграции, решился осуществить пролетарскую революцию, которую, кстати, классики задумывали вовсе не для России, а для более цивилизованных и подготовленных стран. Но Ленин к тому времени считал себя и умнее других, и материально обеспеченным. Он ведь не только учился у немцев, но получал от них солидную финансовую помощь. Почему и на какие цели? Вот это и есть те самые спрятанные пружины Октябрьской революции, которые большевики никак не хотели раскрывать вплоть до конца двадцатого века. Говорят, что берлинские банки охотно давали деньги на большевистскую печать и на содержание самих большевиков. Такая поддержка была тайной за семью печатями. Конечно, лично Ленин больших сумм не получал, на этот предмет имелись доверенные лица — большевики Шкловский, Ангарский, работавшие в российском торгпредстве в Берлине, которые имели хорошие связи с германским Имперским банком. Но государственный Имперский банк ни за что бы не раскошелился, если бы не немецкие власти. А немецкие власти, точнее, немецкий военный Генеральный штаб, очень опасались возникновения революции в своей стране и, чтобы этого не произошло, не пожалели нескольких миллионов немецких марок золотом для отправки их в Россию для поддержания там революционного восстания. И эта помощь, выраженная немецким золотом, в слитках, в марках, в швейцарских франках, через доверенных лиц, через немцев, через швейцарцев, через латышей поступала в Петербург. В 1918 году в Вашингтоне был опубликован сборник, называвшийся «Немецко-большевистская конспирация», изданный правительственным Комитетом общественного осведомления Соединенных Штатов. Он содержал доклад Эдгара Сиссона, являвшегося в 1917–1918 годах специальным представителем данного комитета в России, считай, шпионом. В — докладе прямо говорилось, что «…нынешние вожди большевистского правительства, Ленин и Троцкий, и их соучастники — германские агенты. Они показывают, что большевистская революция была подготовлена Высшим германским Генеральным штабом и финансирована германским Императорским банком и другими германскими финансовыми учреждениями. Они показывают, что Брест-Литовский договор — предательство русского народа германскими агентами — Лениным и Троцким; что германские офицеры были секретно приняты большевистским правительством в качестве военных советников, в качестве соглядатаев за посольствами союзников России, в качестве офицеров в русскую армию и в качестве управляющих большевистскими военными, иностранными и внутренними делами». В этом документе много чего понаписано. Не все следует принимать на веру. Но факт остается фактом, деньги на большевистскую революцию направлялись как из Швейцарии, так и из Германии, из Имперского банка, располагавшегося в Берлине. Да, в столице германского государства Ленин много чему научился. Он прежде всего вооружился идеологически, получил заверения в финансовой поддержке и отправился домой — все старое ломать и крушить. И он сломал царскую, изжившую себя систему, расколол общество на два класса, на бедных и богатых, на пролетариат и гнилую интеллигенцию, на белых и на красных. И в результате усилился отток далеко не худших русских умов из Петрограда, из Москвы, других центральных городов. Ленин упивался немецкой идеей пролетарской революции и гнал из страны всех неугодных, всех, кто ей сопротивлялся. В результате свыше двух миллионов ученых, деятелей культуры были вынуждены покинуть Россию и осесть далеко за рубежом. Многие родовитые и не очень семьи спасались от разбушевавшегося пролетариата бегством, большинство обосновались в Париже, меньшая часть в Берлине, селились, в основном, на окраинах. Они подыскивали себе там недорогое жилье, пытались устроиться на работу, продавали свои ценности и оставались жить в качестве эмигрантов, потеряв свою родину, свою идентичность, свои корни. В числе изгнанных осенью 1922 года по решению советского правительства оказался и известный философ Н.А. Бердяев, который с 1924 года жил в Берлине. В столице Германии Бердяев опубликовал ряд работ, и в том числе книгу «Новое Средневековье. Размышление о судьбе России и Европы», которая принесла ему европейскую известность. В Берлине обосновался еще один философ, высланный из России, — С.Л. Франк. Он читал лекции в Берлинском университете, публиковал свои труды и покинул Берлин только после прихода к власти нацистов. Позднее, в те же двадцатые годы, когда Советский Союз как самостоятельное социалистическое государство уже признали многие страны, в том числе и Германия, в Берлин стали приезжать посланцы уже из Советской России.