18 мая 1818 г. со шхуны «Адамант», шедшей в заливе Мэн, был замечен крупный предмет. Приблизившись к нему, моряки с немалым удивлением и испугом увидели "чудовищного змея", агрессивно извивавшегося в воде. Капитан приказал открыть огонь по чудовищу из пушек и ружей. Однако ядра будто бы отскакивали от него, "словно мячи". В какой-то момент монстр оказался под судном, да так, что голова его торчала с одной стороны «Адаманта», а хвост — с другой. В течение пяти часов змей циркулировал около шхуны. Длина его, по утверждению капитана, составляла не менее 40 м, а толщина — около 2 м.
Это и последующие свидетельства стали объектом тщательного расследования специального комитета Линнеевского общества Новой Англии. Под руководством этого общества мировой судья Нэш выпустил вопросник из 25 пунктов и собрал значительное число показаний из первых уст. Большинство свидетельств совпало с описанием Гэффни, кроме того, они содержали дополнительную информацию. В других сообщениях имелись новые сведения, например о многогорбой спине (до десяти горбов) и том, что оно движется благодаря вертикальным извивам. Голова же, высовывавшаяся из воды на 6-12 дюймов, походила на крокодилью или черепашью.
Современные авторитеты сошлись во мнении, что Глочестерское чудовище никак не может быть змеей — рептилии не умеют извиваться вертикально и прямо уходить под воду. Но Линнеевское общество тогда такими сведениями не располагало. Уверовав в то, что морской змей рептилия, члены общества решили, что она непременно должна откладывать яйца где-то на берегу. Ведь поступали же сообщения, что существо выбиралось на песок в гавани! Эти сведения только подливали масла в огонь. Яиц, правда, не обнаружили, но двое ребят наткнулись на некое трехфутовое создание, которое выглядело как черная змея с горбами на спине. Линнеевское общество тут же выступило с заявлением: "Это детеныш!" Создание было изучено и окрещено Scoliophis stianticus — атлантическая горбатая змея; о ней появилась крупная публикация в научной периодике.
В Европе же к этой находке отнеслись куда более скептически, и через некоторое время французский зоолог Шарль Александр ле Сюер выяснил, что Scoliophis — не что иное, как обычная змея с искривленным из-за болезни или увечья позвоночником. Ученые долго смеялись над своими американскими коллегами, и все глочестерские события, таким образом, оказались дискредитированы, навредив тем самым истории морского змея в целом.
Между тем схожие морские создания продолжали встречаться у побережий Новой Англии и Канады, но прошло очень много лет, прежде чем люди стали снова серьезно относится к таким свидетельствам.
Ошибка Линнеевского общества была, конечно, непростительной. Но были и иные заблуждения относительно морского змея, причем случались даже подтасовки. На протяжении ряда лет доверчивой публике был представлен целый ряд мистификаций. Их инициаторы преследовали разные цели: удовлетворение неуемной фантазии, привлечение внимания к своей особе, практический интерес, завоевание научного признания. Большинство подделок были притянуты за уши и противоречили сами себе. Самым удачным и успешным является изделие немецкого коллекционера Альберта Коха, устроившего персональную выставку "скелета морского змея" в 1845 г. и собравшего огромное количество зрителей, прежде чем его подделка была разоблачена.
Такие мистификации отталкивали серьезных людей от проблемы загадочных морских животных. Но положение резко изменилось в 1905 г., когда двое уважаемых натуралистов, членов Лондонского Зоологического общества увидели наконец огромное, неизвестное науке морское чудище.
7 декабря естествоиспытатели Э. Дж. Б. Мид-Вальдо и Майкл Дж. Николл крейсировали на яхте принца Кроуфордского «Валгалла» вдоль берегов бразильского штата Параиба. Неожиданно Мид-Вальдо заметил широкий, шесть футов длиной, плавник, разрезавший воду в ста ярдах от корабля. Присмотревшись, он разглядел внушительных размеров тело под поверхностью воды. Как раз когда он вытащил бинокль, над водой появились огромная голова и шея. Только видимая часть шеи была около 8 футов длиной, а шириной с человека средней упитанности. Голова была соответствующих размеров и напоминала черепашью, да и глаза тоже; и голова, и шея сверху были темно-коричневыми, а книзу становились белесыми.
Свидетельство Николла было похоже на наблюдение Мид-Вальда с одной-единственной оговоркой: по его мнению, то было млекопитающее, а не рептилия, хотя о не ручался за точность.
Оба эти сообщения незначительно отличались от многих других, однако они менее остальных оспаривались учеными, хотя доля скепсиса имелась и здесь. И все же Мид-Вальдо и Николл были редким исключением из правила. Окруженное мифами чудовище всегда навлекало столько насмешек на тех, кто его видел и описывал, что многие из последних навсегда открещивались от былых заявлений, начисто отрицая все, что они видели. Сейчас даже невозможно подсчитать, сколько наблюдений кануло в небытие по одной лишь причине, что свидетели происшедшего "слишком долго грелись на солнышке" или "хватили лишку".
Они просто боялись оказаться высмеянными. Рассказывают об одном капитане, который отказался даже смотреть на морского змея. Он обедал в своей каюте, когда вошел дежурный офицер и попросил подняться на мостик, чтобы понаблюдать за странным существом. Капитан отказался! "Если бы я рассказал кому, что я видел морского змея, — оправдывался он впоследствии, — то до конца дней своих оставался бы в глазах этих людей отъявленным лжецом".
По мере того как паровые суда вытесняли парусники, сообщения о неизвестных или непонятных животных, виденных в открытом море, становились все реже и реже. Капитанам судов больше не нужно было по прихоти капризных волн и морских течений удаляться с проторенных океанских путей, и в этом, считают некоторые криптозоологи, причина того, что свидетельств стало меньше. Шум двигателей наверняка предупреждал животных о приближающейся опасности. По словам известного норвежского исследователя Тура Хейердала, "мы чаще всего бороздим моря с включенными движками, стучащими поршнями, и вода пенится у наших бортов; потом мы возвращаемся той же дорогой и заявляем, что кругом в океане ничего не видно!". Поэтому нет ничего удивительного в том, что в наши дни морского змея чаще видят с берега или с небольших суденышек, курсирующих вдоль береговой линии. Может, именно поэтому калифорнийское побережье так привлекательно сегодня для чудовища. Ведь здесь, кроме неопределенного существа, замеченного в 1983 г. у Стенсон-Бич и Коста-Месы, побывали и другие таинственные посетители: у Сан-Мартин появилось нечто по имени Бо-Бо, Монтрей навещал Старик, а Сан-Клементе посетил одноименный монстр, самый знаменитый из них всех.
Впервые появившись между 1914 и 1919 годами, это создание вошло еще раз в пенные воды внешнего пролива Санта-Барбара между островами Сан-Клементе и Санта-Каталина. На протяжении многих лет члены американского клуба спортивного рыболовства «Тунец» часто наблюдали чудовище и неизменно сообщали об этом, увеличивая тем самым славу своего клуба. Их описания оказались настолько одинаковыми, что один из специалистов заметил:
"Это все равно что записать граммофонную пластинку и каждый свидетель станет прокручивать ее снова и снова". Но, как заметил газетчик, всех людей он расспрашивал поодиночке, "и ни один из них не ведал, что я беседую с остальными о том же самом чудище". Скептики могли только дивиться тому, как члены клуба подробно обсуждали самую невероятную историю в их жизни, пока описания не слились в единую цельную версию, но вопрос так и остался открытым.
В те же годы Ралф Бандини, секретарь клуба, тоже видел чудовище, но мельком и с большого расстояния. Однако в 1920 г. ему довелось наблюдать за ним вблизи. Как пишет он в 1932 г. в своей книге "На крючке", чудовище обладало несколькими отличительными чертами: темным окрасом, длинной толстой колоннопододобной шеей, гривой, похожей на пучок водорослей или спутанные волосы, и огромными сверкающими глазами. Шея и голова возвышались над водой на 10 футов и составляли в диаметре около 5–6 футов. Крупные, навыкате, глаза имели 12 дюймов в диаметре. Причем поразительно безжизненные.