— Да не думай ты об этом! Главное сейчас — это выбраться отсюда. Остальное потом решим.
Они дошли до угла. Впереди виднелись два шпиля-близнеца городского собора, темнела площадь перед дворцом. Несмотря на поздний час, там еще толпились зеваки, глазеющие на ярко-освещенные окна и слушающие музыку. Отсветы факелов играли на обнаженных мечах гвардейцев, ожидающих выхода жены императора.
— Подожди здесь, — негромко проговорил Джон, удерживая Кит в тени арки, когда девочка сделала шаг, намереваясь идти вместе с ним.
Оставив ее там, он подошел к парадным воротам, через которые несколько часов назад он подъехал к дворцу. Солдаты преградили ему путь.
Джон попытался найти слова, чтобы объяснить, что он — слуга одного из гостей, но французский начисто улетучился у него из головы. Мальчик пожал плечами и отошел. Мистера Эрскина вполне можно ждать и здесь.
Кто-то коснулся его плеча Джон стремительно развернулся.
— А я уж было решил, что снова потерял тебя, юный Джон Барр, — промолвил мистер Эрскин. — У тебя настоящий талант пропадать. Я стою тут на якоре уж с четверть часа.
У Джона стало легче на душе.
— О, сэр, а я боялся, что мы… что я разминулся с вами.
— А я боялся, что мы пропустим удачное время для отплытия и будем пойманы при полном штиле. Ну же, идем. Надо спешить.
— Мистер Эрскин, пожалуйста…
— Ну что еще?
Джон сглотнул.
— Кит. Она здесь. Со мной. Приехали ее дядя с бабушкой. Ей пришлось бежать. Она должна отправиться с нами, сэр. Она…
Обезображенное лицо мистера Эрскина скривилось в недовольной гримасе.
— Мне казалось, я тебе ясно всё объяснил. Никаких девиц. Идем. У нас нет времени.
Джон скрестил руки на груди.
— Тогда, сэр, я с вами пойти не могу. Простите, мне очень жаль. Я не могу бросить Кит в беде. Она… она мой боевой товарищ.
В голосе мистера Эрскина зазвенела сталь:
— Джон Барр, ты обязан соблюдать флотскую дисциплину. Ты немедленно пойдешь со мной — или я объявлю тебя дезертиром.
— Тогда объявляйте, сэр. Я без нее не уеду.
— Юный болван…
Внезапно возле них появилась Кит. Поскальзываясь и оступаясь на изящных, совершенно не приспособленных для ходьбы по неровной мостовой туфельках, она тем не менее буквально перелетела площадь и только что не бросилась на шею мистеру Эрскину.
— О, мистер Эрскин! О, теперь я твердо знаю: чудеса бывают. Вы появились так вовремя, сэр, чтобы спасти меня. Мой дядя ни перед чем не остановится. Он хочет меня убить. Я это знаю — я прочла у него по глазам.
— Мадемуазель… Катрин… Кит!
В первый раз за всё время, что Джон знал мистера Эрскина, бравый моряк не находил слов. Кит порывисто схватила его за руку, и в струившемся из дворца сиянии тысячи свечей Джон увидел, что глаза девочки лучатся радостью. Выражение лица мистера Эрскина стало менее суровым, на губах появилась чуть виноватая улыбка.
— Ох, ладно, какого черта! Семь бед, один ответ. Ну и чертенок вы, мисс! Грести, я надеюсь, не разучились? До корабля еще плыть и плыть.
— Грести? Ну конечно, не разучилась, сэр! Я буду грести всю дорогу! Вот увидите — шлюпка так и полетит!
Мистер Эрскин резко развернулся и направился прочь, огромными шагами. Чтобы не отставать от него, Джону с Кит пришлось перейти почти не бег.
— Простите, мистер Эрскин, сэр, — запыхавшимся голосом проговорила Кит. — Причал вон в той стороне. А мы идем в город.
— Знаю. Но сначала надо зайти к моему кузену и взять мои вещи. Он даст мне одежду для вас. Я и так уже ощущаю себя глупцом, что везу с собой на «Бесстрашный» девицу. Но было бы полным безумием везти туда девицу в этаком вот наряде. А теперь не отставайте, вы, двое, и хватит болтать!
Джон почувствовал, как Кит ухватила его за руку. Он поглядел на нее с высоты своего роста, и она улыбнулась в ответ. Глаза ее искрились от радости и благодарности.
Темные улицы Бордо словно сомкнулись вокруг беглецов. Мистер Эрскин всё так же размашисто и быстро шагал впереди, лишь пару раз останавливался, чтобы свериться, туда ли идет. Время от времени во тьме сиял случайный луч, выбившийся из неплотно закрытой двери или окна. Тишину нарушали лишь звуки их же шагов. В какой-то момент из-под ног путников вдруг выскочил с диким воплем кот. Джон и Кит дружно подпрыгнули. За всю дорогу больше им не встретилось ни единой живой души.
Наконец мистер Эрскин остановился перед массивной и тяжелой дверью и тихонько постучал. Скрипнул открывающийся ставень.
— Qui est la? [44]— тихо спросил кто-то изнутри.
— Это я, твой кузен, — отозвался мистер Эрскин.
Через миг дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина в ночной рубашке, ночном колпаке и со свечой в руке.
— Что-то нынче ты поздняя пташка, — позевывая, заметил он. — Ну как на балу, весело? Ой, а это еще кто с тобой?
— Прости, Дэниэл. Нет времени рассказывать. — Мистер Эрскин подтолкнул Джона и Кит в дом. — Послушай, старина, нам надо отчалить нынче же ночью. Немедленно. Моя миссия выполнена.
— С этими двумя? — Кузен мистера Эрскина уже окончательно проснулся и изумленно уставился на разряженную барышню и лакея в ливрее и напудренном парике.
— Да. Дорогой мой, могу я просить тебя еще об одном одолжении? Этой вот юной леди нужно бы подобрать мальчишескую одежду. У тебя не найдется ничего подходящего?
Дэниэл зашелся от смеха.
— Мальчишескую? Грех прятать такую обворожительную…
— Дэниэл, прошу тебя. У нас нет времени. Ты выполнишь мою просьбу?
— Ну и черти же вы, моряки! — промолвил кузен мистера Эрскина, покачивая головой. Однако в глазах его прыгали веселые огоньки. — Все эти приходы, уходы, сверхсекретные поручения. Но и я, бедный скучный виноторговец, внесу свою лепту, найду вам наряд. И немедленно. А в придачу и лошадей. Вам ведь понадобятся лошади, чтобы доехать до моего склада, рядом с которым спрятана лодка. Сейчас я сам пойду оседлаю.
На преображение Кит ушли считанные минуты. Она скрылась в соседней комнате прекрасной девушкой в роскошном бальном платье, а выскочила оттуда босоногим мальчишкой — холщовые штаны, свободная рубаха, кожаная жилетка. Вытащив все шпильки и заколки, что поддерживали сложную конструкцию кудрей на голове, девочка заплела волосы в обычную моряцкую косичку.
Джон ошарашенно наблюдал за всеми этими превращениями. Прямо у него на глазах Катрин исчезла, уступив место прежнему Киту… прежней Кит. Вот и хорошо. Теперь он сможет позабыть о всех тех сложных и запутанных чувствах, что вызывала в нем Катрин, и просто радоваться тому, что они с Кит снова вместе. И всё же, когда Кит, повернувшись, состроила ему забавную гримаску, сердце у Джона вдруг сжалось от неожиданного чувства потери. Да, Катрин смущала его — но вместе с тем и завораживала, восхищала.
«Всё равно Катрин тоже здесь, — думал Джон, глядя, с какой девичьей грацией она аккуратно складывает платье и завязывает его в узелок. — Наверное, она никогда уже не сможет стать для меня прежним Китом».
Всё было готово к отбытию. Кузен мистера Эрскина, так и не снявший фланелевого колпака, привел к боковой двери двух оседланных лошадей. Выйдя во двор, Кит повернулась пожать ему руку.
— Я так благодарна вам, сэр, — промолвила она. — Но не могли бы вы сделать для меня еще кое-что?
Это снова была обворожительная девушка — и она с милой улыбкой просила об услуге. Ну кто бы мог устоять?
— Что, моя дорогая? — спросил Дэниел.
— Не могли бы вы как-нибудь послать весточку Бетси? Бетси Флетчер, в Жалиньяк. Она там в услужении. Просто скажите ей, что со мной всё хорошо и я в полной безопасности, что я с Джоном и мы возвращаемся на «Бесстрашный». Скажите, что вернусь, как только смогу. Пусть она не волнуется обо мне. Я не вернусь до моего дня рождения. Она поймет. Только, умоляю, сэр, это послание предназначено одной лишь Бетси и никому другому.
Мистер Эрскин уже сидел в седле.
— Дэниэл, я чертовски тебе признателен. Говоришь, лодка под ивами в Пойаке? Я помню это место. Мы оставим лошадей в конюшне при складе. В седло, Джон, и берись за поводья. Катрин, вам придется скакать на одной лошади с Джоном. Быстрее! Через несколько часов рассветет. Нельзя терять ни минуты!