— Как видишь — беру пример с бакарских княжичей — бегу с родных земель. Решил, что могу здесь хоть чем-то помочь. Кеменской армии я не хозяин, но себе вполне, — заявил княжич Кемена, младший сын почившего князя Алексея.
— Рад видеть тебя, — Демьян пожал в ответ руку и обнял парня, похлопав его по плечу. — А что в родных землях?
— Брат и дядя совсем разума лишились. Они разделили Кемен и теперь ведут внутреннюю войну. Меня слушать никто не пожелал. Они даже старшую ворожею Павлу не пустили во дворец. Виктор вообще сказал, что никаких богинь на самом деле нет, а ворожеи — это фарс, — княжич снизил голос до шепота, словно боялся, что его услышат.
— Ты не первый, кто об этом говорит, — покачал головой принц. — Кто-то им всем внушает эту мысль. Знать бы кто!
— У дяди и брата есть еще одна причина воевать, — Артемий хмыкнул. — Таира…. Она беременна. Лекари поставили ей срок, и выходит, что отцом может быть и Виктор, и Андрей.
— Она не знает от кого забеременела? — не сдержал удивления Демьян.
— Не знает, — княжич уже не сдерживал смеха. — Я уточнил у Павлы, можно ли узнать, кто отец ребенка. Она сказала, что такой ритуал существует, но провести его возможно только после первого дня рождения ребенка. До года младенца хранит мать. Годика через полтора узнаем. Если доживем…
— Ну у меня в планах есть подобная цель, должна быть и у тебя. А пока пошли, ничего не имею против солдатских рядов, но хороший командир нам тоже не помешает!
Артемий кивнул, следуя за Демьяном. Он приехал сюда воевать, защищать невиновные княжества от вторжения жадных до власти и денег князей, и ему было абсолютно все равно — делать это простым солдатом или же командиром. Но принц был прав — еще при жизни князь кеменский Алексей хорошо обучил своего младшего сына, и разбрасываться умными командующими было бы непростительной ошибкой.
Глава 17
Агата проснулась от шума на улице. В палатке было темно, а значит на дворе еще стояла ночь. Девушка приподнялась на перине, прислушиваясь. За пределами их шатра где-то поодаль раздавались голоса, крики, просьбы о помощи, зовы лекаря.
— Демьян! — Агата принялась тормошить спящего рядом мужа. Тот что-то пробурчал во сне и недовольно заворочался. — Демьян, проснись! Там что-то случилось!
Мужчина сел на постели. Не открывая глаз, зевнул и поднялся с их импровизированной кровати. Подойдя к входу, он отодвинул ткань и поинтересовался у стражника, что происходит. Тот ответил, и Демьян тут же окончательно проснулся. Он вернулся в палатку, собирая разбросанные вещи и одеваясь.
— Лагерь Беловодья пытались сжечь!
Агата тоже вскочила с кровати. Первым делом она достала свою сумку с припасами различных настоев, мазей и прочих лекарственных средств, а потом принялась одеваться. Полностью собравшись, принц и принцесса покинули палатку, направляясь в сторону криков. В лагере Беловодья стоял переполох. Демьян остановил первого попавшегося солдата.
— Лазутчики, Ваше Высочество! Они собирались спалить палатки, но их засекли. Трое из них убиты, один ранен, но вроде как его поймали, — отчеканил паренек.
— А среди наших солдат есть жертвы?
Вояка растерянно пожал плечами. Демьян направился вперед, где у одной из палаток собралась толпа. Агата не отставала от мужа.
Около большого шатра, который использовался как командирский пункт, толпились солдаты. Кто-то сидел на земле, кто-то оказывал первую помощь товарищам, кто-то бегал с ведрами воды, туша возгорания. В воздухе висел тяжелый запах гари. Чуть поодаль на земле лежали тела, прикрытые простынями. Восемь трупов.
Завидев принца и ворожею, солдаты расступились, пропуская их вперед. У шатра копошились лекари с помощниками, оказывая помощь пострадавшим. Завидев лежащего на земле друга, Демьян со всех ног бросился к нему, падая на колени.
— Кирилл!
Но Кирилл не отозвался. Его рубашка, в нескольких местах порезанная и порванная, буквально пропиталась кровью, а в шее торчала короткая стрела арбалета. Демьян сглотнул, пытаясь унять подступившую тошноту и обернулся, чтобы найти Агату. Но девушка была уже рядом. Она осторожно ощупала шею зятя и распорядилась:
— Отнесите Кирилла в его палатку. Осторожно!
Четверо солдат тут же кинулись исполнять приказ. Они аккуратно переложили командира на одеяло, притащенное из соседней палатки, подхватили импровизированные носилки и медленно, стараясь не трясти, понести к палатке Кирилла.
— Рана серьезная, — отозвался один из лекарей. — Стрела задела гортань.
— Он первым заметил лазутчиков, — пояснил кто-то из толпы. — Пытался их остановить.
— Занимайтесь остальными раненными, Кирилла я возьму на себя, — безапелляционно заявила Агата. Она посмотрела на мужа. — Поможешь?
Демьян с готовностью кивнул и поспешил за женой. В палатке Кирилла уже уложили на перину.
— Принесите ведро теплой воды, чистой ткани, щипцы и острый нож, — велела солдатам ворожея.
Те кивнули и покинули палатку. Девушка залезла в свою сумку, доставая из нее склянки и баночки.
— Как же ты так, брат! — прошептал Демьян, касаясь взъерошенных волос друга.
— Он поправится, я не дам ему умереть, — тихо ответила Агата, подходя к мужу со спины.
Тот кивнул, мягко улыбнувшись ей.
— Что мне делать?
— Сними с него рубашку. Расстегни грудные ремни портупеи, но ремень не трогай.
— Слеза ворожеи? — заметил Демьян.
Агата кивнула, даже не удивившись, что он знает об оберегах, которые четыре сестры “подарили” своим мужьям…
Демьян аккуратно раздел друга до пояса, выполняя в точности слова жены. На груди и животе Кирилла обнаружились две глубокие резанные раны. Но они были не настолько серьезны, как стрела, торчащая из шеи. Когда солдаты принесли все вещи, запрошенные ворожеей, она принялась за работу. Сначала Агата влила Кириллу в рот темную густую жидкость из маленького пузырька. Велев мужу повернуть друга на бок, девушка внимательно осмотрела стрелу и шею раненного.
— Тебе повезло! — улыбнулась Агата, касаясь лба зятя. — Все не так уж и плохо! Скоро встанешь на ноги.
— А говорить он сможет? — с волнением прошептал Демьян.
— Куда ж он денется!
Девушка сделала небольшой надрез на коже, где торчал острый наконечник стрелы. Потом взялась за щипцы, медленно вытягивая стрелу вперед и шепча под нос молитвы. Кирилл даже не дернулся, хотя Демьян даже не представлял, насколько невыносима эта боль. Но видимо, либо та жидкость была что-то вроде обезболивающего, либо Агата шептала успокаивающие молитвы — командир гвардейцев стойко переносил операцию. Вскоре стрела была вытащена, и девушка принялась промывать и обрабатывать рану, не переставая при этом что-то шептать и пальцем рисовать символы на теле Кирилла. Возилась с шеей мужчины она не меньше часа, делая все медленно и очень осторожно. Промыв рану, девушка начала накладывать мази из нескольких баночек. По шатру распространялись приятные запахи хвои, ромашки, земляники и даже, на удивление Демьяна, легкий запах моря — соленый, свежий с привкусом водорослей и рыбы. Наконец, покончив с мазями, Агата осторожно наложила на шею Кирилла повязку, плотно замотав шею тугим воротником. Дав жене немного передохнуть, Демьян промыл раны друга на груди и животе, а затем они вместе смазали их густой мазью, смахивающей по виду на мед, а по запаху на коровью лепешку, и обернули туловище чистой тканью. Агата снова влила Кириллу в рот содержимое двух маленьких склянок, и наконец выдохнула. Девушка выглядела уставшей. Ее руки тряслись от напряжения, а ноги еле держали. Демьян подошел к жене, не говоря ни слова, крепко обнял ее. Девушка потерлась щекой о его рубашку.