В каждой римской семье (роду) до возникновения государства был сильный культ богов. Исполнял культовые обряды глава семьи, рода. Чужаки на эти обряды не допускались. Это считалось кощунством. Кроме семьи (рода) существовали мужские общины. Здесь жертвоприношения исполняли те, кого выбрала община. Он должен был быть старше 50 лет, не иметь каких-либо физических недостатков и отличаться примерным поведением. Для жизни главное — хороший урожай. Поэтому в мужских общинах (куриях) приносили общинные жертвы богиням плодородия. Их было много.
Общество состояло из родов и курий. Но постепенно стали появляться пришлые переселенцы. Их было немало. Эти люди (италики) были без рода и племени. Их называли плебеями, тогда как тех, которые принадлежали к какому-либо роду или курии, называли патрициями. Патриции считали себя главными в жизни общества. На праздники коренных жителей (патрициев), таких как праздники в честь древнейших римских божеств, а также в обрядах, которые были связаны с основанием города, — пришлые плебеи не допускались. Любопытно, что патриции почитали и такие весьма абстрактные божества, как Честь, Верность, Победа, Согласие.
Теоретически все это было правильно, но бездушно. Что же касается плебеев, то это были живые люди со своими чувствами, верованиями, восприятиями. Их судьба согнала в Рим из разных мест — из земель Ариции, Тускула, Анагнии, Тибурс. Они принесли в Рим в своих душах своих живых богов. Такой была богиня Фортуна, которая прижилась в Риме. Шестой римский царь Сервий Туллий был покровителем плебеев. Он основал храм Фортуны, в котором была установлена даже деревянная статуя богини, что для верований патрициев было не характерным. На весьма длительном этапе истории патриции и плебеи обряды служения божествам совершали строго раздельно. Это касалось и важных вопросов общественного характера. Так, у римлян в большом ходу были гадания. Они к ним относились, пожалуй, даже слишком серьезно. Без гадания (ауспиций) нельзя было начинать ни одного сколько-нибудь важного дела общественного значения. Но к этим обрядам плебеи не допускались. Тем самым они исключались из общественно-политической жизни римского общества. Конечно, это тормозило развитие государственности.
Римское государство возникло и укрепилось только после того, как было устранено это различие между правами патрициев и плебеев. Кровеносной системой организма Римского государства были плебеи с их богами. Но верховодили патриции. Они символизировали собой завоевателей и этой идее старались подчинить все. Это был чистый прагматизм. С явной горечью римский поэт Вергилий отмечает, что римская почва не была «вспахана плугом веры, засеяна семенами религиозного воображения». Здесь не было ничего подобного зороастризму, буддизму и даже индуизму. Патриции под религией понимали тщательно продуманную систему правил. Все эти правила служили одному — достичь (причем без лишних затрат) намеченной цели. А правила четко определяли, к какому богу надо обратиться, в какой форме и что пообещать этому божеству. Достичь намеченной цели при минимальных материальных и моральных затратах — таково их понимание религии. Созданная общественно-религиозная система формировала у граждан особый склад характера. Она была направлена на развитие предусмотрительности, расчетливости, точности, настойчивости. При этом развивался формализм и, естественно, практически отсутствовало воображение. А без воображения не может быть философии, поэзии, истинной религии, искусства. Римляне считали это лишним. К тем, у кого это было — грекам, египтянам, сирийцам, евреям, армянам, — они относились с высокомерием и ненавистью. Уж очень это напоминает современных надменных американцев, считающих, что они могут решать судьбы людей и стран в разных концах света, но не желающих видеть свою собственную ограниченность. Это не мешает американцам все нужное для них тащить из других стран. Так и римляне-завоеватели силой переселяли богов завоеванных народов и надеялись, что эти боги будут служить им. Такой эпизод описал Овидий в поэме «Фасты».