– Офигеть! – пробормотал подлетевший к соседнему иллюминатору Редошкин. – Вышел заяц на крыльцо, почесать своё… Командир, где мы?!
– Между бранами, – раздался едва слышимый голос очнувшегося Карапетяна. Лицо у физика было бледно-зелёное, перекошенное гримасой переживаний; он с трудом переносил невесомость. – По крайней мере я так думаю. Надеюсь, это ненадолго.
– Мы уже испытывали такое, – вцепился в перегородку Савельев, – когда летели к вам. Второй раз попадаем в какую-то щель между стенками.
– Это не стенки… возможно, мы видим браны в каком-то другом измерении. Получился двойной переход… Хорошо бы не промахнуться мимо своей браны.
– Что вы имеете в виду, Егор Левонович?
– Столкновение бран – сложное явление. Это вам не стукнуться лбом о столешницу. Большая Вселенная кишит бранами, но они все реализованы в разном количестве измерений. Мы вылетели куда-то в одно из таких измерений.
– То есть мы в космосе?
– Я не знаю, как назвать этот континуум. Но скорее всего это не космос. То есть не безвоздушное пространство. В противном случае воздух из кабины улетучился бы – и мы задохнулись.
– Как долго мы будем находиться здесь?
– Хотел бы я знать… в прошлый раз это состояние длилось всего пару минут.
– Что вы предлагаете?
– Пусть пилоты не трогают рычаги. Пока что мы летели по оси иномерианы… может, она вынесет нас домой.
– Жаль, что нам не выдали медпакеты, – проворчал Редошкин. – Ещё немного, и меня вывернет наизнанку.
– Терпи! Все терпят, даже я.
Максим покосился на цеплявшуюся за спинку сиденья бледную Веронику. Произносил он эти слова ради неё, чтобы подбодрить, и добился своего: девушка улыбнулась.
Редошкин засмеялся, и в этот момент темнота упала на вертолёт глыбой базальта, и беглецы из мира Большого Леса снова свалились в колодец бессознательного состояния, чтобы вынырнуть из него через какое-то время. Часы у всех во время попадания в иномериану каждый раз останавливались, но Максиму показалось, что лично он отсутствовал в реальности всего пару мгновений.
Шелест в ушах сменился лопотанием винтов.
Тело приобрело вес и впечаталось в сиденье, едва не сломав позвоночник.
Вскрикнула Вероника.
Максим первым делом подсунулся к ней, преодолевая боль в спине, взял девушку за руку.
– Живая?
– Наверно… шею свело…
– Потри ладошкой. – Максим подсел к иллюминатору, надеясь разглядеть окрестности вертолёта. Очень хотелось оказаться на Земле, пусть даже в африканском лесу или в Антарктиде, лишь бы на родной планете! Но увидеть майор ничего не смог. Вокруг Ми-171 плыли космы белого не то пара, не то тумана, скрывающие пейзаж, и понять, где оказался вертолёт, было невозможно.
– Туман? – удивился пришедший в себя Редошкин.
– Кажется, это облака, – сказал Мерадзе.
Максим оглянулся на спутников.
Карапетян враскоряку торчал над своими приборами, вглядываясь в экран компьютера.
Полковник Савельев, морщась, глотал какие-то таблетки, поглядывая на иллюминатор.
Его помощники, молчаливые здоровые парни, сидели на своих местах, косясь на хозяйство физика.
Костя был в сознании, судя по его открытым глазам, но едва ли соображал, где находится.
– Егор Левонович? – обратился Максим к учёному. – Куда нас опять занесло? Вес вернулся, значит, мы дома?
– Не уверен, – невнятно отозвался Карапетян. – Оси не совпадают.
– Что? Какие оси?!
– Квантовые параметры… не могу определить лямбду…
– Хрен с ней, с лямбдой, что советуете делать?
– Надо подняться выше… не выходя из иномерианы… или опуститься ниже…
Вертолёт внезапно содрогнулся. Где-то в недрах его двигательно-энергетического скелета раздался металлический хруст, будто сломался болт. Вертолёт повело боком, и он стал медленно вращаться.
Закричал пилот:
– У нас проблема: полетел крепёж подруливающего винта!
– Исправить можно? – прокричал Максим в ответ.
– Только на земле.
– В таком случае садимся!
– Не смейте! – охнул Карапетян. – Выскочим из оси иномерианы!
– А не сядем – разобьёмся к чёртовой матери! Нашли же вы вход в иномериану над чёрным лесом? И снова найдёте! А если мы дома, то и искать не придётся.
– Как хотите, вы решаете.
Максим глянул на Савельева.
– Товарищ полковник?
– Садимся, – кивнул Сергей Макарович. Судя по лицу, ему тоже было нехорошо. – Это не Тюмень.
– Почему вы вспомнили Тюмень?
– Потому что иномериана отыскалась там, и летели мы к вам оттуда.
– Ясно. Помочь?
– Чем ты поможешь? Контролируй ситуацию.
– Парни, садимся! – крикнул Максим пилотам.
По изменившемуся весу стало понятно, что винтокрылая машина начала опускаться.