— Сэр, туда нельзя, — сообщил молоденький парнишка, которого, как показалось Оливеру, более старшие коллеги самого не пускали в дом.
— Я — инспектор полиции. Под собственную ответственность.
Эллингтон похлопал себя по карманам в поисках удостоверения, выругался себе под нос, вспомнив, что вчера ходил в той куртке, что сейчас была на Конелли.
— Сэр, я не могу пустить вас без удостоверения, — виновато объяснил молодой человек. — Да и с ним бы не советовал. Там обрушился потолок первого этажа, очень опасно.
Эллингтон понимающе кивнул. Ему и самому не очень-то хотелось рисковать. Да и было бы ради чего: в доме не было людей, когда он загорелся. А всё остальное сгорело до такой степени, что не представляло никакой ценности. Единственное, что Эллингтон хотел увидеть собственными глазами, — это картину. В том, что она была, он не сомневался. Об этом наверняка можно было спросить Конелли.
Оглядевшись по сторонам, Оливер убедился, что Конелли в зоне видимости не было. К дому уже подъехали другие полицейские: команда Лестера. Именно они и занимались распаниковавшейся толпой. Эллингтон снова огляделся и на этот раз заподозрил неладное… Интуиция его не подвела.
Конелли появился на пороге сгоревшего дома — перепачканный в золе.
— Ты что творишь? — Оливер схватил Пола за рукав куртки, которая тут же сползла с плеча. — Как ты вообще в доме оказался?
Конелли виновато опустил взгляд и достал из кармана удостоверение Эллингтона. Тот прошипел что-то невнятное и потащил Конелли подальше от людей. Ночь была пасмурная, и это скрывало их от посторонних глаз. Оказавшись на достаточном расстоянии, Эллингтон отпустил рукав.
— Какого чёрта, Пол?
— Я… сэр, я не знаю… Правда, не знаю, как оказался здесь, — виновато бормотал Конелли.
— Я знаю! — рявкнул Оливер. — Ты украл мою машину, мою куртку, моё удостоверение… Хорошо, хоть Лестер тебя не видел. Ты суспендирован. Ты представляешь, что будет, если узнают, что ты был на месте преступления?!
Пол нахмурился: сейчас он выглядел как ребёнок, который натворил что-то особо опасное и прекрасно осознавал свою вину.
— М-Машину? Но… я же даже водить не умею…
— Что? — Оливер отшатнулся, словно получил пощёчину, но быстро взял себя в руки. — Отдай мне клю… хотя нет, иди, сядь в машину. И не шевелись до моего прихода. Даже если случится конец света. Понял?
— Так точно! — Конелли согласно кивнул.
Эллингтон какое-то время смотрел ему вслед. Ему не верилось, что Пол причастен к поджогам. Но ещё больше ему не верилось в то, что он делал сам: возился с ним, как с нашкодившим котёнком… Котёнком. Оливер усмехнулся собственным мыслям. Сегодня ему все напоминали котов.
На месте пожарища он пробыл недолго. Отдал приказания Лестеру, попросил начальника пожарной команды прислать отчёт ему лично и поинтересовался ещё раз, можно ли войти в дом. Получив отказ, Оливер не сильно расстроился: как бы он ни был зол на Конелли, тот был в доме и наверняка мог рассказать в мельчайших подробностях всё, что там видел.
Конелли, однако, рассказать ничего не мог. Потому что уснул на пассажирском сидении, обхватив аккуратно сложенную куртку…
Лишь доехав до дома, Оливер потрепал Пола за плечо. Тот неохотно открыл глаза, но, как только понял, чья рука его разбудила, дёрнулся в сторону, словно увидел приведение, и приложился головой о стекло. Эллингтон выругался, предложив Конелли к случаю воровства транспортного средства и личных вещей добавить повреждение чужого имущества. Тот только виновато кивал, крепко сжав губы.
Также молча и послушно он шёл за Эллингтоном в квартиру, а там молча сел на стул, как будто ожидал наказания. Оливер стоял, опершись на стену, и также молча смотрел то на Пола, то на нетронутый стакан воды на столе. В квартире было непривычно жарко и тишину можно было резать ножом — так она давила. Каждый из находившихся там думал о своём…
Оливер думал о насущном: ему нужно было писать рапорт. Он обещал Бенсону сделать это лично. И теперь ему нужно было написать о совершенно ни к чему не приведшей операции на площади. Написать об этом можно было тремя словами: ничего не случилось. И правда, не писать же о подростках, распивавших пиво вокруг костра, где горела пара-тройка десятков репродукций. И уж конечно, Эллингтон не собирался писать о том, что встретил там Конелли. О пожаре тоже надо было писать. А о присутствии Конелли и там тоже умолчать…
Поморщившись собственным мыслям, Эллингтон вздохнул — ему не нравилось, как развиваются события. Не для того он шёл в полицию, чтобы прикрывать… Собственно, он не знал, прикрывает ли Конелли, но в том, что с Полом было что-то не так, Оливер был уверен. На все сто. Только вот что именно, он не мог даже предположить.
Сам Пол думал о менее официальных делах. Он пытался вспомнить, как вышел из квартиры… Всё, что он помнил, — это как лёг в кровать, накрылся прохладным одеялом, закрыл глаза и… всё. Следующее, что нарисовалось перед его глазами, был горящий дом, перед которым он стоял в абсолютном одиночестве. Огонь уже успел охватить всё здание, и где-то вдалеке слышалась сирена пожарной машины. Ни как он оказался на месте пожара, ни кто вызвал пожарных, Пол вспомнить не мог.
— Хорошо, — Оливер, кажется, в десятый раз вздохнул и, шумно шаркая ножками стула по деревянному полу, уселся за стол. — Давай попробуем мыслить разумно. Всему этому должно быть рациональное объяснение. Просто обязано.
Пол согласно кивнул. Он, в отличие от Эллингтона, охотно верил в мистику и всё паранормальное, что только могло прийти в голову. Но в эту же голову никогда бы не пришло спорить с Эллингтоном. Не как с начальником. В какой-то момент Пол перестал видеть в нём только старшего по званию. Что именно он чувствовал в присутствии Оливера, он и сам сказать не мог: какой-то лёгкий трепет. Списывая это на полное отсутствие близких людей и то, что впервые в его жизни кто-то на самом деле заботился о нём, о его безопасности, Пол стал полностью доверять Эллингтону. Настолько, что был готов согласиться с любой его идеей или объяснением.
— Ты помнишь, как оказался на пожаре?
— Нет, — охотно ответил Пол. — Я помню только, как стоял там и наблюдал за полыхающим в огне домом.
Оливер задумчиво кивнул.
— И то, что позаимствовал мою машину, ты тоже не помнишь? — спросил он, на этот раз тактично не упомянув, что технически это была кража.
— Нет. Сэр, я никогда не водил машину. Я даже не знаю, как… как я мог это сделать!
— Пол, прекрати так ко мне обращаться! — ухмыльнувшись, настойчиво попросил Оливер. — А то, что ты не умеешь водить машину, мы на время забудем. И порадуемся тому факту, что по ночам по городу ездит так мало транспорта.
Пол согласно кивнул. И на первое, и на второе. Если с вторым он согласился действительно охотно, то насчёт первого он сомневался: просто не знал, как обращаться иначе. Не по имени же!
— Куда более важный вопрос. Ты был в доме после пожара. Ты видел картину?
— Нет. Её там не было.
Оливер удивлённо приподнял бровь и хмыкнул.
— Однако… Неужели этот пожар обошёлся без картины?
— Никак нет! — тут же отреагировал Пол, проглотив вертящееся на языке «сэр». — Хозяева картины сожгли свою репродукцию вчера. На площади. Так что картина была. Просто…
Пол замялся, нервно заламывая пальцы. Мысль, которая внезапно пришла в голову, была такой нелепой, что произносить её вслух казалось безумием.
— Просто что? Пол? Говори всё, что думаешь. Сейчас любая идея может оказаться важной.
— Просто… Я подумал… — Пол обречённо вздохнул. — А что, если эти картины прокляты? Я знаю, это звучит как полное безумие. Но другого объяснения я найти не могу…