Выбрать главу

Все эти проявления, и прежде всего мои собственные ощущения, подталкивали меня идти дальше, проводить научные эксперименты и продолжать демонстрации, чтобы энергетические силы становились известны людям, чтобы им можно было показать хотя бы маленькие символы вроде согнутого ключа. Мне кажется, что символы необходимы для того, чтобы легче было понять и принять тот факт, что мы находимся на пороге больших открытий новых энергий, высших разумов, контактов с другими обитателями Вселенной. И кто знает, быть может, это понимание поможет нам воссоединиться, вместо того чтобы разрывать друг друга на части. Все это не так уж и нелогично.

Мне кажется, что каждый астроном сегодня теоретически готов согласиться с тем, что во Вселенной — миллионы других планет с большой вероятностью существования на них разумной жизни».

Ури Геллер любит писать стихи. В них много музыки и разных символов. Все они приходят к нему, как он сам говорит об этом, «откуда-то извне». Вот стихотворение, которое называется «Тот день»:

В тот день ветер пожелтел. В тот день упала пыль. В тот день открылись небеса. В тот день что-то красное приблизилось к нам. В тот день солнце остановилось. В тот день мы увидели красное. Тот день стал нынешним. И вот тогда я познал конец. В тот день начался подъем. В тот день красное превратилось в желтое. Тот день мы запомнили. Тот день мы узнали. Сиреневое вытекло из желтого. Оно капало, и тишина горела. Сиреневое превратилось в зеленое. Зеленое стало таким белым и серебристым. И серебро превратилось в золото. И золото расцвело в цветах радуги. И все это окрасило туман. Туман утонул в радуге. Утонул так глубоко, что его не стало. Цвета упали в пустоту И посеялись в полях. На полях выросли вновь желтые цветы. И стало слышно: Человечеству предстоит пройти Свой собственный путь.

Ури находился в глубоком трансе, когда к нему пришли эти стихи. Он попытался проанализировать строчку за строчкой. Вот что у него получилось:

«Первые же слова: «В тот день ветер пожелтел» — напомнили мне ветреные бури с летящей желтой пылью, которые я видел в пустыне. Мне казалось, что это описание огромной катастрофы, которая где-то происходила.

Эти страшные ветры, которые гнали желтую пыль по пустыне, окрасили весь воздух в желтый цвет, потому что клубы пыли поднялись высоко над Землей. А потом пыль вдруг резко упала и обволокла Землю, как предвестие чего-то значительного, что должно было произойти. И «В тот день открылись небеса» для меня означало, что какая-то неведомая могущественная сила отворила небесный створ, чтобы проникнуть на Землю.

Словом, вся поэма с ее многоцветностью и образностью указывает на что-то космическое, всеобщее и величественное. Сиреневый цвет отражает бесконечность, зеленый предвещает или новую эволюцию, которая пришла на Землю, или открытие новой планеты.

Я не мог всего понять. Но понял, что когда-нибудь смысл стихотворения станет нам ясен. Наверное, только после того, как мы сами станем частичкой Бога…»

ФЕНОМЕН ЛЕВИТАЦИИ

В индийских Ведах, что в буквальном переводе с санскрита означает знание, содержится даже практическое руководство по левитации, своеобразное ноу-хау, которое описывает, как привести себя в такое состояние, чтобы оторваться от земли. Но за прошедшие века значение многих древнеиндийских слов и понятий оказалось утраченным, поэтому перевести эту бесценную инструкцию на современный язык невозможно.

Что же касается древних левитантов, то, согласно дошедшим до нас свидетельствам, они поднимались в воздух на высоту около 90 сантиметров от земли. Причем делали это вовсе не для того, чтобы поразить кого-то такими чудесами, а просто потому, что «парящее» положение более удобно для исполнения религиозных обрядов.

Наряду с Индией левитация в древности практиковалась также в Тибете. Буддистские тексты повествуют, что после того, как в 527 году н. э. в тибетский монастырь Шаолинь пришел индийский основоположник дзен-буддизма Бодхидхарма, он научил монахов управлять энергией тела — непременному условию для полетов. Пользовались левитацией и сам Будда, и его наставник маг Саммат, которые могли часами оставаться парящими в воздухе.