Мадам Розия сидела, низко склонив голову, пытаясь скрыть выступивший на щеках румянец, и молчала. Видимо, как обычно. Рия не переставая расписывала прелести столичной жизни, а я слушала краем уха, и думала о том, что мне как-то страшно менять свою привычную лесную жизнь на блестящее столичное общество.
- Но все эти мелочи не стоят внимания, - оборвала сама себя Рия, - лучше поделись заклинанием, которое использовала во дворе.
- Мне нечем делиться, я не знаю, как я это сделала...
- Да ты просто почему-то не хочешь мне говорить! - надула губки Иллария.
- Да нет же! - я действительно, никогда не пыталась оформить свои случайные опыты чародейства во что-то доступное для изучения и использования. - Я правда не умею привязывать свои заклинания к невербальным и словесным компонентам. Не думала, что они могут представлять ценность для кого-то еще.
- Ну и зря! Ты какая-то совершенно непрактичная! Нельзя же, чтоб что-то единожды придуманное, пропало и забылось. А хочешь, мы подумаем об этом вместе? - оживилась Рия. - Может быть вдвоем у нас получится лучше?
Я обрадованно закивала, и мы с подругой погрузились в мир рассчетов. Я вспоминала то, о чем думала во время использования чар, пытаясь мысленно воспроизвести свои действия на тот момент, Рия помогала, чем могла. Она действительно очень хорошо знала теорию чародейства. Гораздо лучше меня.
Тетушка Розия, довольно-таки скоро ушла, попрощавшись, а мы все сидели, увлеченно споря. Постепенно расходились посетители трактира. Кто по комнатам, а кто и по домам. Ушли купцы, сидевшие рядом с нами и раздражалившие Илларию, ушел, нетрезво покачиваясь, бродячий певец, который весь вечер что-то тихонько наигрывал в зале. Ближе к полуночи, в столовой комнате остались только мы, да хозяин трактира, позевывая над толстой расчетной книгой, посматривал со своего места.
Интенсивный труд принес свои плоды, и часа через три непрерывных экспериментов Рия освоила совершенно новое заклинание.
- Я предлагаю назвать его 'Удар Илларии', - в своей, совершенно очаровательной, лукавой манере заявила она, - ведь если бы не я, то тебе бы ничего подобного в голову не пришло!
- Рия... - мне стало смешно от ее наивного нахальства, - я, конечно, не против, но не будет ли это тебе напоминать о неприятном эпизоде?
- Ах, Леся, я поражаюсь, о какой ерунде ты думаешь! - вздохнула она. - Подумаешь, неприятность! Ведь не ударила же! Да, я знаю, что я вспыльчива. Это совершенно неэлегантно смотрится. Но я так испугалась, что ты обидишься и не захочешь со мной дружить. Я буду стараться держать себя в руках, если для тебя это так важно.
"Надо же! Мнение простой сельской девчонки - мое мнение, не безразлично такой блестящей аристократке, как Рия! - я с улыбкой смотрела на подругу, ощущая внутри души ликование - как приятно изменить кого-то в лучшую сторону! И тут же решила, - я буду на нее оказывать хорошее влияние, и она станет добрее и проще в обращении с людьми".
- Ну что ты так смотришь, Леся? Ты сердишься на меня? - она чуть надула губки, состроив обиженную гримаску. - Ты хотела назвать его по-другому, да? Конечно, ты имеешь право на то, чтоб в названии звучало твое имя! Да. Но ты еще сделаешь много-много других заклинаний, и, может быть даже без меня...
- Да нет же, Рия! Мне не жалко. Пусть будет "Удар Илларии". И только мы вдвоем будем знать, что это означает, - кинулась я утешать обиженную девушку.
- Как замечательно! - Просияла она, кинувшись мне на шею.
Я со смехом увернулась, вскочив с места и начиная собирать со стола исписанные за вечер листы.
- Идем спать, Рия. Поздно уже. Я устала.
- Да, да, идем, - согласилась она.
Договорившись утром встретиться внизу, мы попрощались на ночь и разошлись по комнатам.
Кассий еще не вернулся со своих таинственных деловых встреч. Было уже за полночь, так что я не стала его ждать и легла отдыхать.
Лето 299 г от разделения Лиории. Стасий.
Жесткая скамья впивалась в ноги, поясницу ломило от постоянного сидения, и он уже не знал, какую позу принять, чтоб избавиться от этой боли и расслабить уставшие мышцы. В ритм работы он уже более или менее втянулся, но постоянная усталость не покидала напряженных рук. Втянулся только благодаря сидевшему рядом с ним гиганту - бывшему кузнецу - бородачу Теану, лысый череп которого на голову возвышался над всеми гребцами. Этому мощному человеку, похоже, и неудобная поза и тяжелое весло были нипочем. Он, неустанно выдерживая ритм, равномерно работал за себя и незаметно давал отдохнуть соседям по банке, подстраховывая вымотавшихся. А с соседями повезло. За прошедшие три месяца кошмара, которые Стасий не желал вспоминать, Теан и Мей - неунывающий жилистый парень, сидящий по другую руку от принца, обучили его маленьким хитростям, чуть-чуть облегчавшим невыносимую жизнь на веслах.