- Стас, негодник, сколько можно спать! - она шлепнула брата по соответствующему месту полотенцем, которое нашла тут же, висящим на стуле. - Вставай, злодей! Ты обещал сводить меня на этюды с утра! - и тут же рассмеялась, раздвинув шторы и обернувшись - юноша перевернулся на спину и недовольно щурился в лучах утреннего солнца.
- Стаси, - простонал он, - пощади, я только лег на рассвете.
- Опять смотрел на какие-нибудь звезды или что-то новенькое придумал?
- Ах, Стаси, я видел только одну звезду... она прекрасна.
Молодой человек хотел привстать, но принцесса повелительно взмахнула ручкой:
- Лежи и не двигайся! - она схватилась за свою папку.
Принц знал - если в глазах сестры появляется это выражение, то лучше не спорить. Он замер на постели, в лучах восходящего солнца. Помятая белая рубашка была расстегнута на несколько пуговиц, глаза, цвета шоколада, сияли восторгом, спутанные темные, как и у Стасии, кудри, живописно раскинулись по подушке. Девушка уже крепила лист бумаги к переносному легкому мольберту.
- Рассказывай. Что там за звезды ночами не дают тебе спать? - приказала она, приступая к работе.
- Стаси, я встретил самую необычную и прекрасную девушку. Мы проговорили всю ночь до утра. Она... она... у меня нет слов, чтоб описать ее. Тебе бы обязательно захотелось сделать ее портрет. Она так живописно стояла у городского пруда, опершись на перила мостика, и смотрела вдаль... - он помолчал, вспоминая, - такая печальная и прекрасная, как неземное, нереальное создание.
- Да, братец, - принцесса увлеченно черкала кусочком угля на бумаге, - чтобы отвлечь тебя от звезд небесных, нужно воистину быть необыкновенной девушкой.
- Не смейся, - голос его дрогнул, а взгляд его почти черных глаз стал мечтательным, - она не только хороша чуждой, волшебной красотой и невероятно умна, она еще как-то трогательно ранима и беззащитна... хочется спасти ее от всего мира и унести на край света.
- Ох... - рука художницы дрогнула и замерла, - да ты поэт, братец. Никогда не думала, что мой брат влюбится раньше меня. Мне казалось, что твоей любовью всегда будет наука.
Молодой человек чуть грустно улыбнулся, но глаза его продолжали светиться счастьем.
- Лежи спокойно, сейчас уже закончу, - девушка продолжила делать набросок. - Вот. Еще минутку... все, - она развернула лист, чтоб показать брату. - Нравится?
- Да... - он перевернулся на живот, обнял подушку, подтащив ее под подбородок, и замер, глядя на рисунок, - неужели я такой?
- Какой? - в голосе девушки опять звенел смех.
- Не знаю как сказать... - Стасий не отрывал взгляд от своего портрета, - счастливый... влюбленный... глупый мальчишка.
Она рассмеялась, наклонившись к нему, поцеловала в лоб и провела рукой по волосам, еще больше растрепав и так изрядно взъерошенные вихры:
- Еще какой глупый! Но мне нравишься таким, какой есть. Уверена, что той, что полюбит не как сестра, тоже будешь нравиться самим собой, - Стасия выпрямилась и потянулась всем телом. - Вставай, полуночник, ты просто обязан накормить меня завтраком, я, кстати, принесла твои любимые булочки - утренние кафе уже открылись и с тебя кофе. Идем, пока не рассердилась и не начала ругаться.
- С чего это тебе ругаться, сестрица?
- Опять дверь не запер, кронпринц? Мало того, что живешь без охраны, как простой горожанин, так еще и дверей не запирая, спать ложишься! - привычно ворчала девушка.
- Ну, моя милая, мне тоже есть что сказать, - парировал он, - я-то хоть мужчина, пусть и принц, а вот ты, сегодня опять полгорода одна прошла. И тоже без охраны, и во дворце, наверное, никому ничего не сказала, как всегда. Сбежала.
- Стас, - глаза принцессы изумленно расширились, - это же Истен. Наш Истен. Родной и изученный вдоль и поперек. Тут ничего плохого не может с нами случиться, - но тут же добавила. - Только спать я все равно ложусь при запертых дверях. Мало ли...
- Ну и правильно, о, моя мудрая сестра, - рассмеялся Стасий, вставая и заканчивая этим на сегодня бесполезный и вечный их спор.
Они пошли на улицу, сидели в кафе, смеялись, много говорили и спорили, как обычно. После он отвез ее за город на этюды, как и обещал. Она рисовала, а он рассказывал всякие интересные вещи. Но часто сегодня девушка ловила паузу в разговоре и мечтательный взгляд брата, направленный в пустоту. Стасий был не с ней, явно мечтал и вспоминал о чем-то своем, личном, и ей было немножко обидно и завидно.
Они всегда были очень близки - ближе брата у Стасии не было никого и никогда. Даже мать до своей смерти, все-таки была, прежде всего, царствующей особой и опорой отцу. А они были вместе. Одно целое. Вместе шалили и проказничали, а потом вместе встали стеной перед новой грозной королевой с ее свитой. И только брат не давал ей окончательно струсить и растерять себя. А теперь... теперь они выросли, и у него появились свои какие-то тайны и свое счастье, которое он, даже если и хотел, не мог с ней полностью разделить.