Я была горда собой, довольна и не скрывала этого. Видий тоже наслаждался произведенным эффектом - коня он, конечно, и сам от меня не ожидал, но это только усилило его радость.
Воин погладил шелковистую мерцающую шерсть на конской голове.
- А выдержит он хоть тебя, твой призрачный конь? - спросил он, справившись с удивлением.
- Он-то выдержит... - слегка увяла моя радость. - Я не выдержу. Не умею я верхом ездить. Даже залезть не смогу.
- Эх ты, чародейка, - усмехнулся страж. - А ты, старик, куда смотришь? - это уже к Видию обращаясь. - Совсем ты девчонку книгами заморил. Ни верхом, ни бегом не может. Что из нее вырастет-то? - и снова обернувшись ко мне. - Хочешь прокатиться?
- А... можно? - оторопела я от неожиданного подарка.
- Ну, это тебе виднее, лесная колдунья, конь-то твой. - Кассий откровенно смеялся.
Я протянула ему руку, он легко подхватил меня за талию и уверенно закинул на крепкую спину призванного скакуна. Помог удержаться, сам запрыгнул следом, сжал ногами бока коня, и, под ворчание старика, мы тихим шагом двинулись в обход поляны.
Я только что не пищала от восторга. Призванный вел себя достойно и не норовил освободиться. Счастью моему не было предела.
Две недели пролетели для меня, как один день. Занятия с Кассием, прогулки, долгие разговоры у вечернего костра - Видий был занят с бумагами, которые привез ему бард, и, временно, отменил занятия чародейством. Он весь день писал что-то в своей комнате, видимо письма, которые нужно было отправить с воином в столицу.
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается - кончилось и мое счастье.
С начала третьей недели испортилась погода, и начались мелкие осенние дожди. А на следующий день в дверь постучал улыбчивый шатен в промокшем плаще и мужчины втроем закрылись в комнате учителя на половину дня, оставив меня готовить пищу и изнывать от скуки и любопытства.
Когда они вышли к обеду, Видий выглядел озабоченным, Кассий был молчалив, а шатен, назвавшийся Теольдием, зубоскалил и смущал меня улыбками.
Быстро закончив трапезу и не рассиживаясь за столом, чародеи опять удалились обсуждать мировые проблемы, а я, прибравшись и не зная, чем себя занять - села за книги.
Так прошел весь этот день - длинный и скучный. После ужина, отклонив предложение учителя переночевать, Кассий, сказав, что уже дождался всего, чего хотел и, как обычно, торопится, попрощался, улыбнулся мне, и ушел в ночную сырость, ввергнув меня в состояние уныния и тоски. Балагуристый Теольдий остался отдохнуть до утра, чтоб с рассветом тоже уйти по своим делам. Но самое большое потрясение ждало утром, когда Видий разбудил меня, уже одетый в дорожный плащ.
- Лесия, мне надо отлучиться на пару недель, - сказал он, с беспокойством глядя на мое заспанное лицо. - Сможешь пожить одна и, если кто-нибудь приедет, сделать видимость того, что я тут недалеко и скоро вернусь?
- Наверное... - я растерялась и не знала, что ответить. Сказать по правде - меня страшило предстоящее одиночество.
- Девочка моя, - Видий положил руку мне на плечо и заглянул в испуганные глаза, - если не можешь или сильно боишься, то я отведу тебя в селение через реку - поживешь там, но лучше бы никто не знал, что я покинул Чернолесье.
Я глубоко вздохнула и покачала головой:
- Я не маленькая, Учитель, я справлюсь, - ах, если бы я была уверена в своих словах хотя бы наполовину. Но подвести Хранителя и не оправдать его надежд, я не могла. - Что такого-то? Я тут год прожила в руке Богини. Ничего мне не сделается, только вот... возвращайся поскорее, а то заскучаю.
Видий улыбнулся моей браваде и потрепал меня по растрепанной макушке:
- Я постараюсь побыстрее, девочка, обещаю, - и, уже с порога, выходя вслед за попрощавшимся Теольдием, добавил, - заниматься не забывай. Приеду - проверю успехи.