Мальчики, особенно двенадцатилетний Тахир, произвели такое хорошее впечатление на Великого Хана Арамаи Юзефа, что тот, прослезившись, нашел их похожими на его дорогую племянницу. Тем самым напомнив всем, что покойная юная жена старого халифа Башанга связана родственными узами с Великим Ханством. Расчувствовавшийся Юзеф-бай пообещал побеспокоиться о церемонии Опознания, когда старшему из принцев исполнится четырнадцать, и он достигнет совершеннолетия. В дальнейшем, если церемония пройдет успешно, в чем хан не сомневался, он, Юзеф, поспособствует возвращению трона детям законного правителя. Разумеется, это еще больше обострило и так непростые отношения Башанга с Великим Ханством Арамаей.
Сейчас Арусанг-бай оказался в очень щекотливом положении. С севера угрожал давний враг - Мароста. С востока, во многом благодаря этому Ыйхыррову сыну Кастериши, выростала угроза войны с Арамаей. От западной Эдельвии угрозы пока не было, даже вроде бы наоборот - эдельвийский князь Густавий ратовал за развитие дружеских отношений, но тут нужно было быть очень осторожным и не нарушить тайное соглашение с королевой Руазия. Жардиния вела какую-то свою хитрую интригу с княжеством, и помешать ей Башангу было бы не выгодно, ведь обещание в содействии и помощи в упрочении своей власти Агрусанг-бай уже получил. И обещания эти были не голословны - руазийское золото уже потекло в казну халифата. В свете постоянной недостачи денег и беспорядков в стране, связанных с проклятыми мятежниками Рашада Кастериши, эта помощь была очень кстати. Этим союзом он тоже был обязан хитроумной старухе Ишенелах. Не слишком ли во многом он стал полагаться на старую ведьму?
Арусанг-бай развалился на шелковых подушках, продолжая наблюдать за своими гостями, особенно за мнимым послом Харшуза. Непроницаемое лицо Юсиани-бая не показывало ничего, кроме вежливого интереса к танцу, но Арусангу казалось, что серые глаза посланника не отрываются от гибкой фигурки лейри. Или все-таки он принимал желаемое за действительное? Ах, если бы удалось избавиться от этого Ыйхыррова сына, насколько бы все это упростило! Беглые принцы еще слишком малы для самостоятельных интриг и будут быстро уничтожены, оставшись без заботы этого интригана. Это ж надо было - приехать в Картерг самолично! Интересно, за какой надобностью его сюда принесло? Подумать только, он мог бы и не узнать о его визите, если бы Бахиджа не предупредила. Самоуверенность и наглость Рашада потрясли халифа, но теперь нужно, чтоб Кастериши не заподозрил, что узнан. Арусанг снова посмотрел на извивающуюся в танце Зерейт - она справится, не в первый раз.
Последние годы тянулись серой унылой лентой. Только в танце она находила покой и отдохновение. Только в танце можно было не думать, просто кружить и выплескивать энергию до изнеможения, пока не упадешь. Смешно, но когда-то она не очень любила танцевать. Она, казавшаяся сама себе неуклюжей и неловкой, теперь считается лучшей танцовщицей Картерга. Жемчужиной гарема башангского халифа. Судьба снова привела ее во дворец. Правда, дворец другой, да и статус у нее существенно изменился. Она и сама изменилась до неузнаваемости. В зеркальных стенах пиршественного зала отражалась кружащаяся в танце стройная фигурка беловолосой женщины. Вот уже почти пятнадцать лет она не узнавала свое собственное отражение -она все еще казалась себе пухленькой неуклюжей брюнеткой. Раньше... но не стоит о том, что было раньше. О 'раньше' лучше забыть, потому что с воспоминаниями приходит боль. Брата, наверное, уже не найти, а месть... о, о мести она знает теперь все. И у такой женщины, которой она стала, вполне могла бы получиться месть, только Руазий далеко. Не вырваться, и надо ли? В ее жизни были теперь времена и похуже. И враги пострашнее королевы Жардинии с ее жалким секретарем.