- Иди прочь. Тут ты более не нужна, - халиф отвернулся от нее и сел за стол, уткнувшись в бумаги.
Стасия низко склонилась и вышла.
'Легко отделалась, - лежа в купальне, Стасия изучала свое побитое лицо в зеркале, пока пожилая рабыня осторожно прикладывала к саднящей скуле примочки - рука у халифа была тяжелая, и щека сильно болела, а синяк еще несколько дней обещал украшать собой ее лицо, - могло быть и хуже. Главное, что он покинул дворец, и сейчас, наверное, на полпути в Грассану'.
- Ох, голубка моя, как же вы сумели вызвать гнев господина, - причитала Айша, снова обмакивая ткань в лечебный раствор, - и как рука то у него поднялась...
- Перестань, Айша, все пройдет, - танцовщица отвела руки своей преданной няньки и встала из воды, - и синяки, и гнев халифа.
- Полежали бы еще, Зерейт-хати, - молодая рабыня подала полотенце, а Айша обернула его вокруг тела госпожи, - подержать бы еще холод на лице. Так быстрее пройдет.
- Не хочется, - Стасия скинула полотенце и взяла протянутую ей бледно-зеленую полупрозрачную тунику, - заполночь давно, я хочу только спать. Идите отдыхать тоже.
- Госпожа, а причесать? Приготовить ко сну...
- Айша, оставьте меня все, дальше я сама, - Стасия оделась и взяла в руки гребень.
- Но...
- Идите!
Рабыни удалились. Последней уходила недовольная Айша, оглядываясь в надежде, что любимая госпожа изменит свое приказание и позовет ее, но танцовщица расчесывала свои длинные белые волосы и не обращала на уходящих внимания.
В спальне молодая женщина подошла к невысокому шкафчику, чтобы убрать на полку шкатулку со снятыми с себя сегодня драгоценностями.
- Подождать красивую женщину - честь для мужчины, но вы, Зерейт-хати, что-то совсем уж подзадержались, - бархатный негромкий голос в тишине комнаты прозвучал, как удар.
Стасия вздрогнула, и деревянная резная шкатулка выпала из ее рук. Сверкающие драгоценные безделушки рассыпались по пушистому ковру. Танцовщица обернулась и застыла, прижав руки к груди и пытаясь унять бешено бьющееся сердце. На ее кровати, едва скрытый балдахином, возлежал Рашад Кастериши собственной персоной. В неверном свете свечей была видна его распростертая на ложе фигура в белых штанах и распахнутой на груди светлой рубахе. От личины харшузского посла остались только седые волосы. Он почти не изменился за эти годы - такая же массивная фигура, такой же пронзительный взгляд серых глаз, мужественное лицо, подчеркнутое едва заметным шрамом.
- Вы! - Стасия наконец-то обрела дар речи. - Что вы здесь делаете?
- А вы ждали кого-то еще? - черная бровь поползла вверх, придавая лицу мужчины саркастическое выражение. - Ах, Прекраснейшая, как легкомысленно назначать свидание одному, а ждать кого-то другого.
- Как вы меня напугали! - наложница опустилась на пол и стала собирать и выпутывать из длинного ворса ковра свои оброненные сокровища. - Я не ожидала тут никого встретить.
- Ядовитую Розу халифа так легко напугать? - Рашад поднялся с кровати и, мягко ступая, подошел к сидящей на полу женщине.
- Вы знаете об этом... - Стасия боясь поднять на него взгляд, старалась собирать драгоценности подольше, чтоб было чем занять дрожащие руки.
- Да, я знаю, - мужчина опустился на ковер рядом с ней и мягко взял ее руки в свои, - я должен был выяснить все возможное обо всех обитателях дворца, прежде, чем появился тут. И каково же было мое удивление, Прекраснейшая, когда я понял, кто такая Ядовитая Роза халифа.
- Кобра... - неубранные украшения снова высыпались из ее безвольных рук.
- Мне больше нравится - Роза, - усмехнулся Рашад и поднял ее подбородок пальцем, чтоб заглянуть в лицо. Тут же его губы сжались в твердую складку, и взгляд серых глаз стал суровым, - похоже, я задолжал вам больше, чем полагал, - длинные пальцы легко коснулись ссадины на скуле.
- Пустяки, - на этот раз ей не было страшно, но сердце трепыхалось не меньше, чем от недавнего испуга, - не о чем переживать. Все пройдет.
- Он ответит за все, - в голосе мужчины прорезались стальные нотки, - просто счет будет чуть больше, чем я думал.
- Но почему вы еще тут? Вас разыскивает вся стража города! - она наконец-то осмелилась поднять на него взгляд.
- Но не во дворце же! - тихо рассмеялся Кастериши. - И потом, я же не мог не прийти на свидание с самой прекрасной и загадочной женщиной Башанга.
- Вы смеетесь надо мной! - она, рассердившись, увернулась от его руки и поднялась на ноги, оставив лежать на ковре забытые драгоценности. - Вас сейчас узнает любой придворный или раб, что служили при старом халифе. Вы должны скрыться.