Сегодня, наконец-то, он увидит причину всех своих ночных кошмаров, посещающих его с завидной регулярностью вот уже лет пятнадцать. Эту, склоняемую на разные лады во всех близлежащих странах, несчастную Коэнрийскую принцессу Юлию. Отчеты всех шпионов, чародеев и скрытой охраны, которых приставили к ней сразу после заключения помолвки, и отзывы всех, кто видел ее, от посла до дворцовой кухарки, в унисон твердили, что она кротка как агнец и чиста, как голубка. А уж чего он только не наслушался за эти годы про брак этого символа мира между двумя братскими странами и отца... Многие жалели бедную прекрасную принцессу, вынужденную выходить за старого князя. Смеялись над Густавием, который больше десятка лет ждет в жены девчонку, годящуюся ему чуть ли не во внучки, которая водит его за нос, придумывая отсрочки, и еще много разных инсинуаций. За одни эти рассказы и анекдоты можно было бы возненавидеть любую, а тут еще все эти сны и пророчества. Он регулярно видел, как бежит в княжеские покои по центральной лестнице дворца, зная, что не успевает, открывает дверь, а молодая княгиня стоит над трупом мужа, и просыпался, занеся над убийцей меч. Сотни раз за эти годы он пытался увидеть, КАК, каким образом, где та заветная веха, которая поможет предупредить, сломать предопределенность судьбы. И не находил. Бился, как в глухую стену, сначала с помощью наставника, потом друга, когда понял, что сам не пробьет этот барьер, но безрезультатно. Он видел только то, что судьба хотела показать. Не больше.
Дано было просто знание, что князь умрет от руки жены, бывшей принцессы Коэнрия, матери его наследника, если впустит ее в свое сердце. И это пророчество висело тяжким камнем на его душе половину жизни, а свадьба все откладывалась и откладывалась. Но вот, похоже, откладывать больше некуда и незачем. Отцовское время начало свой отсчет, и рок не остановить. Сейчас он увидит ту, о чьей пропаже может только мечтать любящий сын, но которую обязан охранять и спасти любой ценой верный страж.
Последняя дверь распахнулась, и Касс оказался в парадной зале Зимнего замка, оформленной в цвета дома Коэнрийской монархии - белое с золотом. Гордость короля Октавиания Третьего и одно из чудес света - хрустальный трон вырезанный из цельного куска горного хрусталя, сверкал в лучах зимнего холодного солнца. Это, наверное, была самая многооконная зала во всем замке. Окна были огромными для зимней резиденции на севере материка. В помещении было холодно, но смотрелось эффектно. Особенно для тех, кто был тут впервые и не ожидал ничего подобного. Кассий уже был и ожидал, но все равно каждый раз восхищался красотой этого зала.
- Лорд-Чародей, Кассий Халанский, Страж дорог и посланник князя Эдельвии Густавия Первого и сопровождающие его лица, с официальным визитом к его Величеству королю Коэнрия и его семье, - провозгласил герольд.
Касс, сопровождаемый своими спутниками, прошел сквозь зал поближе к трону. Они синхронно опустились на правое колено и склонили головы. Страж тут же поднялся, а его свита так и застыла в приветственном поклоне.
- О, могущественный король Коэнрия, светлый князь Эдельвии шлет тебе свой привет и заверения в дружеском расположении, - установившаяся веками формула обращения лилась с уст стража практически без усилий с его стороны. Сам же он рассматривал краем глаза двух юных принцесс рядом с троном. Старшая из них держалась со спокойным достоинством и грацией королевы. Темные волосы, убранные в затейливую высокую прическу, каскадом обрушивались на нежные плечи и грудь, прикрытую темно-голубым шелком платья. Скромно опустив взгляд, принцесса Юлия не выражала своим видом ни нетерпения, ни беспокойства. Безусловно, прекрасна! И прекрасно воспитана. Рядом с ней, в светло-розовом платье с бантом, стояла еще одна девушка, явно моложе. И сказать про нее "стояла" было можно только с натяжкой. Это был розово-золотой вихрь, скованный условностями и желанием продемонстрировать хорошее воспитание. Принцесса Лидия была очаровательна в своей попытке оставаться неподвижной и исполненной достоинства, как сестра. При взгляде на нее возникало сравнение с застоявшимся жеребенком или золотистым щенком, который готов в любой момент сорваться с места и побежать куда-то. Несмотря на внешнюю несхожесть, она чем-то напомнила стражу его Лесю. Его... "Она не твоя, никогда не была твоей, и никогда не будет. Все решено и сказано" - напомнил где-то внутри долг, и сердце вдруг защемило горько и безнадежно, а чуть-чуть угасшая боль с новой силой вонзилась в многострадальную голову. Кассий неимоверным усилием сдержал стон: "Богиня! О чем я думаю в такой момент! Надо собраться. Это проклятое видение выбило сегодня из колеи!"