– Ммм… что тут у нас, – потянулся к стоящему на блюде пирогу, глава семейства и тут же получил лопаткой по лапе.
– Ты чего дерешься? – жалостливо по-детски спросил он.
– Это для конкурса, – скомандовала мама.
– Могла бы участвовать в конкурсах, не приносящих ущерб семье. Вот я, например, собираюсь участвовать в поедании пирогов, и готовиться не надо и домой приду сытым, – улыбнулся папа-еж, отчего и мама и сестры весело засмеялись.
– Ну ладно, пойду, пересчитаю. Что-то мне подсказывает, что я сегодня не с той лапы встал, – сказал он и ушел из кухни.
Папа был прав, редко когда увидишь его вот так слоняющегося по дому. Вот что значит праздник яблок – вся семья дома, а такое бывает лишь дважды – после спячки и в этот самый праздник яблок. Но даже папа, спокойно высчитывающий шаги до кухни, оказался не промах и записался на конкурс. Выходит один лишь Герман не нашел себя ни в одном из них, и теперь огромным пятном стыда ляжет на честь семьи.
Размышления Германа прервал все тот же папа-еж. Уже переодетый, он стоял в прихожей, сжимая в лапах несколько дурацких шляпок в форме макушек яблок с торчащими из них ножками веточками. Нацепив одну шляпу себе на голову, он громко подозвал Германа и его братьев к себе.
– Только не это! – взмолилась мама. – Это опасная традиция могла бы обойтись без ежат.
– Что ты понимаешь в настоящих ежитских развлечениях, настоящий экстрим для настоящих ежей. Верно Герман? – похлопал по плечу сына глава семейства.
– Да папа! – бодро поддержал ежонок, не до конца понимая о чем речь.
– Ходить под деревом и ждать, когда тебе на голову свалится яблоко – это не экстрим, это идиотизм, – подытожила мама.
Герман начал вспоминать, что совсем маленьким слышал об этой традиции, а теперь еще и история появления праздника яблок, рассказанная мистером Гриббом, и вся картина рисующая перед ним традицию сложилась перед ним воедино. А традиция эта заключалась в следующем: пока ежихи готовились к празднику, ежи шли в рощу яблонь, ту самую, где на мистера Бона когда-то свалилось яблоко. А дальше все было просто: ежи ходили по роще в ожидании первого упавшего яблока, и тот на кого это яблоко упадет, весь следующий год будет избранным судьбой счастливчиком, все его мечты в этот год должны сбыться, все за что он не возьмется – делается лучше и быстрее. Но на деле чаще все было наоборот – последний поцелованный фортуной, вернее помеченный яблоком, мистер Левин, сперва пропустил сам праздник, валяясь дома с перемотанной головой, а весь оставшийся год вообще чудил не переставая: то забудет как его зовут, то домой идет – заблудится, то вообразит, что он белка – сунет орех за щеку и бегом на дерево, хорошо хоть вовремя помощь прибывала, растянут ткань и бегают, ждут, когда новоиспеченная белка свалится, чтобы ее поймать. Благо, что яблоко из мистера Бона, прекрасного врача не вышибло, он то и вылечил бедолагу. С тех пор все думать стали, да вспоминать какого сорта и цвета фрукт на мистера Левина свалился, до сих пор высчитать пытаются кому какое яблоко, что принесло.
Мама тем временем продолжала возмущаться.
– Я не хочу, чтобы наши ежата по деревьям скакали и орехи грызли, думая, что они белки, – говорила мама.
– Не волнуйся, дорогая, я обо всем позаботился, – с этими словами папа взял у мамы поварешку и треснул себя по шляпе, которая от глухого удара, лишь слегка съехала на глаза.
– Более того, – продолжил он. – Я не собираюсь принимать участие в этой бестолковой традиции, а уж тем более подвергать опасности ежат. Мы просто сходим да посмотрим со стороны.
Мама ничего не ответила, но судя по поднявшимся бровям, ответ ее удовлетворил, и она вновь принялась за приготовления пирога. Папа снова позвал ежат, которые тут же окружили его. Водрузив каждому ежонку на голову шляпу, он тут же скомандовал: "Вперед!", и ежата, возмущаясь дурацкой шляпе, последовали за отцом.
Тем временем на другом краю деревни, если не сказать за ее пределами, в домике с красной крышей, похожим на гриб, проходил самый отчаянный спор, который только мог быть между ежом и червяком. Харитон, узнав про праздник, ужасно сильно хотел на нем побывать, а мистер Грибб так же сильно этого не хотел. Ни одна из спорящих сторон не желала уступать, в ход шло все, что попадалось одному под лапу, другому под хвост – раздражение, обиды, гнев, отчаяние, слезы, сопли, жалость, сетование на несчастную ползучую жизнь без всякой радости, а уж тем более без каких либо праздников.
После долгих уговоров, убеждений, мольб, Харитону все же удалось склонить несгибаемого мистера Грибба к принятию решения в свою пользу.