Обсудив за чаям дела и пожав друг другу лапы, капитан и его команда удалились, прихватив с собой полученный от торговца сундук с золотом. Олли никогда не платил за товар не увидев его, но огромное уважение и доверие к ежу, делало исключение из общих правил. Не прошло и пары часов, как склад Олли, почти опустошенный к тому времени, вновь был полон. Барсук стоял среди множества бочек, вкушая аромат свежей кукурузы, а вместе с ним и металлический привкус золотых монет.
Корабль по имени "Сизокрылый" на всех парусах несся, обгоняя ветер и прорезая морскую гладь. Матросы распевали песни, радуясь полученным монетам и предвкушая дорогу домой. Домом они называли Дикий лес на материке. Там разбойники тратили полученное ими золото и вновь отправлялись в плавание с целью наживы.
В тихом полумраке каюты, сидя за письменным столом и аккуратно выводя безупречным подчерком буквы, что-то писал капитан Грин. В эти минуты морда его переставала походить на восковую фигуру, и, теряя металлический оттенок, становилось теплее, с едва заметными румянцами на щеках. Мысли его совершенно точно были где-то очень далеко от здешних мест, погрузившись в них, он глядел в окно на покачивающуюся линию горизонта, рисуя в воображении что-то иное, к чему его глаз еще не привык настолько, чтобы стать обыденным. Мысли его прервал резкий стук дверь. Оторвавшись от своих фантазий, он вдруг осознал, что пение команды давно прекратилось, и радостные восклики сменились чем-то тревожным. И только сейчас он понимает, что возможно… нет, не возможно, он полностью уверен, что слышал звоны колокола на палубе, а это может означать лишь два варианта, либо к ним приближается вражеское судно, либо …
– Зверь за бортом! – послышался крик за дверью.
Капитан открыл каюту и спешно направился на палубу, где уже велись работы по спасению неизвестного бедолаги. Им оказался совсем юный еж. Болтался на волнах, вцепившись в обломок мачты какого-то корабля, он выбитый из сил и изморенный жарой был поднят на борт "Сизокрылого" почти в бессознательном состоянии. А ощутив под лапами жесткую поверхность, он вовсе потерял сознание и рухнул, как подкошенный на деревянный пол палубы.
Очнулся еж в просторной каюте, уставленный кроватями словно казарма. На одной из этих кроватей он обнаружил себя, другие были свободны. Рядом с ним, на стене висела лампа, едва освещающая своим тусклым светом половину помещения. Ни окон, ни дверей видно не было. Еж не имел понятия где он и какое время суток сейчас. Словно обрывками из сна в голову лезли фрагменты его недавнего спасения, волки несущие его на лапах и не характерного вида капитан. Все это казалось не более, чем бредом, пережить в море сильнейший шторм, ради того чтобы попасть к зубастым волкам на ужин. Должно быть ему сильно напекло голову. В темноте заскрипела дверь, послышались шаги, широкие, слегка скользящие, следом более редкие и … разные, будто идущий перепутал башмаки. Не мудрено в таких-то потемках, подумал еж. Шаги приближались, на свету появилась фигура волка, неприлично длинного и худого, за ним прихрамывая шел еж, с деревянным костылем вместо лапы и повязкой на левый глаз. Значит, все это правда, понял спасенный и вжался в кровать что было сил, перед ним стоял ни кто иной, как капитан Грин, величайший из разбойников, предводитель волков. Уж лучше ему было утонуть, чем попасть в лапы самому опасному пирату. Своим острым глазом он пронзил насквозь трепещущего от страха ежа.
– Кто ты такой? – раздался хрип пирата, разбив вдребезги тишину, словно хороший фарфор о бетонный пол. Еж ничего не ответил. Казалось, вопрос донесся до него неистовым рыком, от которого тот забыл не только кто он, но еще и как воспроизводить звуки, составляя из них слова.
Капитан требует знать кто ты такой! – сердито заговорил волк, пока испуганный еж заново учился говорить. – Отвечай, как того хочет капитан.
Скомкано и обрывисто, но еж все же заговорил, начав свою речь с многократного повторения первой буквы в алфавите.
– Никто, – наконец вырвалось из ежа.
– Как никто? Вот видишь койки пустые вокруг? – спросил капитан.
– Д-да.
– Вот на них лежит никто, – пояснил капитан. – А ты! – он ткнул пальцем в пузо ежу. – Ты вполне кто-то.
Ежик слегка шелохнулся, почувствовав холодный палец капитана, и прячась от тяжелого взгляда, принялся отвечать более вразумительно.
– Я… моряк… рыбак… – все так же путано говорил он.
– Моряк, рыбак, пекарь, портной, ты уж определись кто ты есть! – вновь вмешался волк.
– Я рыбак… вернее был до шторма, – ответил еж.
– Что-то мне подсказывает, что ты врешь, – щелкнул зубами долговязый. – Уж больно обломок мачты, на котором тебя нашли, не похож на мачту с рыбацкого судна.