Личная пропаганда среди подданных неприятельских стран в нейтральных государствах и особенно среди тех, которые не были согласны с превратными идеалами их отечества, производилась весьма тактично. Подданные нейтральных государств, занимавшие всякого рода выдающиеся посты и взгляды которых, вероятно, могли с успехом повлиять на общественное мнение неприятельских государств, втягивались в сферу полезного личного общения, заботливо «кормились» корреспонденты газет неприятельских стран. Ни один путь к проникновению, в ряды неприятельских стран не рассматривался как не имеющий значения, ибо каждый из этих путей приносил пользу.
Кроме работы в неприятельских странах Дом Крю взял на себя также пропаганду среди военнопленных в лагерях внутри Великобритании. [76] Первой необходимостью было искоренение идей милитаризма, если последний у пленных еще сохранил какие-либо иллюзии, которых их: собственный опыт еще не смог подорвать. После этого военнопленным внушалась мысль о превосходстве демократического образа правления. По справедливости думали, что если пленных удалось бы убедить в том, что правительство данной страны может существовать только на основании свободной воли и с согласия управляемых, то в желательном направлении уже был бы сделан, по крайней мере, маленький шаг.
Такое благодетельное действие на пленных произвело бы при их возвращении на родину впечатление на их соотечественников и принесло бы плоды в письмах к друзьям путем: высказывания измененных взглядов. По Великобритании были раскинуты различные лагери для военнопленных, из которых, каждый находился под ведением ответственного перед военным министерством коменданта. Покойный сэр Чарльз Никольсон (баронет), заслуженный член комитета по пропаганде, взял на себя руководство соответствующим отделом Дома Крю, Обыкновенно он путем личных переговоров с комендантом каждого лагеря выяснял, какие газеты и книги разрешены к обращению в лагере и какие английские и германские газеты больше всего читаются. Затем он передавал коменданту список книг и газет, которые для этой цели были разрешены, и предлагал коменданту распространять их среди пленных и включить их в библиотеку, которая имелась в каждом лагере. Среди газет, которые были признаны полезными для данных целей, имелись венская «Arbeiter Zeitung», «Vorwärts», «Berliner Tagesblatt», «Volksstimme», далее листовки, как, например, князя Лихновского: «Моя лондонская миссия», Германа Фернау «Именно потому, что я немец» д-ра Карла Либкнехта «Письма к военному суду», д-ра Мюлона «Виновность германского правительства в возникновении войны», далее «Опустошение Европы», д-ра Антона Нюстрёма «Перед трибуналом» и кроме того немецкий перевод Г. Дж. Уэльса «Mr. Britling Sees it Through» далее экземпляры г-на Дж. В. Жерара: «Мои четыре года в Германии».
Посылавшиеся военнопленными на родину письма, конечно, просматривались цензором. Подчас этот просмотр [77] показывал, что известные личности среди пленных воспринимали пропаганду, и была дана задача таких военнопленных особенно щедро снабжать литературой.
Также и допрос военнопленных был полезным для того, чтобы выяснить, какие мысли о причинах войны, о продолжении событий и об окончательном успехе или неудаче господствовали в умах немцев. [78]
Глава V. Признания неприятеля
Ввиду возможных замечаний относительно английской пропаганды в передовицах или сообщениях и взглядах, высказанных руководящими политическими и военными деятелями, Дом Крю внимательно следил за печатью в неприятельских странах.
Недобрые предчувствия, вызванные ходом событий и предсказанные нашей пропагандой еще в августе 1918 года, нашли отзвук в органах печати. Позднее полился настоящий поток жалоб со всевозможных сторон, точно запруженная река прорвала плотину. Генералы соревновались с писателями, посылая проклятия по адресу английского министерства пропаганды, черня лорда Нортклиффа и заклиная германские войска и народ не поддаваться действию листовок, которые в то время проникали в отдаленнейшие деревни. Эти словоизвержения свидетельствовали о страхе перед поражением, который овладел немцами, и в Англии они правильно считались предвестниками конца, который так драматично разыгрался впоследствии в ноябре 1918 г. Было ясно, что само германское правительство не считало разумным запрещать опубликование таких признаний относительно вредности английской пропаганды. Невозможно было остановить поднимающийся поток правды о Германии.