Очень ценились и те, кто добрался только до второй ступени. Их рейтинг был также весьма высоким. Их определяли на государственные должности ниже рангом, но очень важные. В государстве все должности были важные. Работа каждого чиновника была на виду у всех, и он в любое время мог быть заменен более старательным, более способным, более результативным. В пределах своего уезда эти победившие конкурсанты играли очень важную роль как в политической, так и в практической жизни уезда.
Надо сказать, что и прошедший первый тур ценился высоко. Ведь это примерно один из тридцати всех участвовавших в экзаменах. Он также находил свое место в системе государственной власти (на более низком, но очень важном уровне).
Историки (за исключением, видимо, марксистов) считают, что в Китае классов как таковых не было. Но если назвать всех чиновников-интеллектуалов классом, то можно уверенно говорить, что это был самый главный, самый привилегированный класс, хотя его принято называть сословием шэньши. Это сословие было всегда здоровым, дееспособным. Почивать на лаврах ему не позволяли высокие требования. Те, кто мешкал или зазевался, тут же на конкурсной основе заменялся другим, более способным и активным. Но прозрачность в обществе не только позволяла подняться наверх, она заставляла тех, кто был там, наверху, работать с полной самоотдачей, быть добродетельным и справедливым, милосердным. Таким образом, сословие интеллектуалов не было неподвижным, застывшим. В нем постоянно, непрерывно происходили движения как снизу наверх, так и сверху вниз. Поэтому это сословие было всегда мобильно. От этою выигрывало все общество, функционирование которого всегда обеспечивали самые упорные, самые способные, самые благородные граждане.
История разных стран и периодов однозначно показывает, что при ослаблении центральной власти очень быстро развивается коррупция. В свою очередь коррупция усугубляет развивающийся кризис. Выход из положения только один — усиление, усиление и еще раз усиление центральной власти. Других рецептов выхода из кризиса нет. Собственно, это показала и история Китая. Надо отдать должное китайцам. В смутные времена в сословии интеллектуалов (шэньши) всегда находилось достаточное количество личностей, которые становились препятствием для коррупции. Они не считались с опасностью для себя лично и делали все для того, чтобы повернуть общество на правильный путь. Китайские историки называют этих самоотверженных граждан своего государства "честными чиновниками". Конфуцианцы не один раз в смутные времена самоотверженно отстаивали интересы народа и государства. Это не могло не способствовать их авторитету в народе и обществе. Кто хочет понять китайскую культуру, литературу, музыку, должен это помнить. В европейской литературе герои романов — аристократы, дворяне-рыцари, священники, гусары, офицеры-дуэлянты и т. д. В китайской литературе на первом месте находится герой — ученый-чиновник. Именно он был социальным идеалом в Древнем Китае.
В конфуцианстве особую, чрезмерно большую роль играет форма ("китайские церемонии"). Тщательное соблюдение всех церемоний и деталей этикета, регламента в поступках, одежде, движениях, выезде, украшениях и т. п. было обязательным. Оно было критерием образованности, престижа. Ясно, что лучше всего выдерживали "церемониал" его носители, его знатоки — ученые-чиновники.
В заключение вернемся к главному вопросу — какое отношение имеет конфуцианство к религии. С ходу на этот вопрос ответить трудно. Если подходить формально, то все атрибуты религии здесь есть — высшее божество Небо и его требование добродетели и высокой морали. Собственно, то же, что и в других религиях, только на другом языке. А то, что у китайцев нет или почти нет мистики, что они рационалисты, что они зажали в себе свои эмоции во имя общественного спокойствия, что они все одели на себя "китайский церемониал" и шагали чаще всего в ногу, это их специфика, это их свой путь развития. Неплохой путь. Историки религии считают, что конфуцианство является религией, религией по-китайски. Ведь кто станет утверждать, что непременным атрибутом религии должно быть многочисленное, самодовольное, сытое и застывшее во времени духовенство, множество храмов и монастырей и т. п. Это отнюдь не является обязательным для религии, для того, чтобы каждая личность и общество в целом имело контакт, связь, общение с Богом. Китайцы показали, что можно обходиться без духовенства, без храмов, без многочисленных церковных ритуалов и быть религиозным народом: построить жизнь своего общества на законах добродетели, справедливости, честности и самопожертвования во имя ближних, во имя Бога, во имя Неба.