Вернувшись на пост, я доложил командиру о своем прибытии. Видя мое подавленное настроение, Демидченко спросил:
—Что-нибудь неприятное?
—Чего-чего, а этого добра у меня всегда навалом.
—А что же все-таки случилось?
Как ему ответить на этот вопрос. Рассказывать о своей размолвке с Маринкой я не могу. Не могу сообщить ему и о содержании разговора с политруком. А отвечать как-то надо.
—Опять расспрашивали о случае со Звягинцевым. Может, он написал куда?
—Почему ты говоришь «расспрашивали»? Разве, кроме политрука еще кто-нибудь был?
—Был еще какой-то военный.
—А кто он?
—Откуда же мне знать, кто он? Задавал вопросы не я, а он. Может, это был военный прокурор или его помощник.
Как ни старался Демидченко скрыть свою реакцию на мое «сообщение», это ему не удалось, выдали знакомые мне сузившиеся зрачки и побелевшие пятна на шее и щеках.
—Да, дело твое дрянь. И чего ты так взбеленился тогда, никак не пойму.
«Понимаешь ты, Вася, все понимаешь. Теперь это я уже точно знаю. Раньше только никак не мог догадаться, в чем дело. И, пожалуй, не догадался бы ни я, ни кто другой. Спасибо политруку. Раскусил-таки тебя, довел до точки. Вот кто настоящий коммунист. За таким пойдешь в огонь и в воду»,— думал я.
—А может, тебе попроситься в другое подразделение? Чего молчишь?
—В какое подразделение? — не сразу дошел до меня смысл сказанного.
—В любое подразделение. Как думаешь? Могу помочь.
Это, пожалуй, единственное, в чем он действительно готов мне помочь. Правда, я, как и он, знаем, что это за помощь. Различие состоит лишь в том, что он все еще надеется ввести меня в заблуждение.
—Какая разница, где служить?
—А может, ты темнишь? — вдруг усомнился Демидченко.
—Что темнишь?
—Да нет. Это я в шутку. Ну давай, служи, брат, и дальше.
Только теперь я вспомнил, что еще не обедал.
—Што будзеш есци?— спросил меня Лученок, дежуривший сегодня по кухне.
—Можно подумать, что у тебя ресторан и ты можешь предложить блюда на выбор.
—Рэстаран не рэстаран, але штосьци ёсць.
—Я так проголодался, что съем все, что дашь.
Тады пайшли. Ты чаго таки смутны?
—Михась, тебе я могу рассказать. Кстати, я рассчитываю и на твою помощь.
—Гавары. Змагу, абавязкова дапамажу.
Я рассказал Лученку о своей размолвке с Маринкой.
—Што, так и не сказала, у чым справа?
—Как же, жди, так тебе она и скажет. Знаешь, какая она гордая?
—Ништо, Микола. Не гаруй. Заутра усё высветлицца. Запытаю Лиду. А яна, я упэвнен, ведае што да чаго.
После обеда я решил навестить орлят. Собственно, не навестить, а только полюбоваться ими из своего укрытия. А полюбоваться есть чем. Орлята выросли и мало чем отличаются от своих родителей. У взрослых птиц голова буровато-охристая, словно покрытая загаром, клюв с налетом желтизны, будто пронизан лучами солнца. У молодых пернатых и голова и клюв черноватые. К этим царственно-величественным птицам совсем не подходит обидное прозвище «желторотые». Зорко смотрят по сторонам молодые орлы. Они теперь часто забираются на край своего огромного гнезда и по очереди тренируют мускулатуру широких крыльев. Тот, который ближе ко мне, взмахнул ими один, второй раз. Кажется, еще взмах, и орленок ринется в свою родную стихию. Но нет, еще не решается взлетать. Он, как авиатехник, проверяющий состояние машины. Заведет двигатель и потом постепенно переводит его на самые высокие режимы работы. Проверит, убедится, что все в порядке, и выключит. Сейчас орлята, кажется, решились на самые сложные элементы физической зарядки. Звуки от взмахов мощными крыльями отражаются от скалы и эхом уходят к взморью. Оттуда родители приносят им пищу. Маринка рассказывала, что орланы-белохвосты очень любят охотиться за рыбой. Парят над морем, высматривают добычу. Стоит какой-нибудь рыбине приблизиться к поверхности воды, как орел камнем устремляется вниз, подчерпывает жертву лапами и уносит ее в горы. Охотится орел и за водоплавающей птицей, сурками, зайцами. Со стороны гор показался старый орел. Он подлетел к гнезду, уселся на толстых сучьях и, удерживая крючковатыми когтями какого-то грызуна, скорее всего сурка, начал разрывать его тельце. Вспоров острым клювом брюшко зверька, хищник оторвал часть добычи и неторопливо протянул ее одному из птенцов. Следующая порция досталась другому орленку. Для подрастающих орлят этого, конечно, мало. Чтобы утолить их голод, к гнезду спешит со стороны моря орлица. Растут орлята. По всему видно, что они скоро, очень скоро станут на крыло, и тогда высоко в небе появится еще одна пара красивых птиц.