Огромный лось пришел на водопой, показался у молодого дуба. Вытянул морду в мою сторону, фыркнул. Я узнала его, как и черного медведя, бесшумно ступающего рядом с ним. Белый ворон захлопал крыльями, опускаясь на нижнюю ветку раскидистого дерева. Я почтительно склонила голову, а затем, шелестя водой, выбралась на берег. Вода Истины медленно стекала по мерцающей коже, все еще согревала, несмотря на легкий ветерок, гулящий между листвой.
Возле пещеры я натолкнулась на забавное зрелище. Тодж бегал вокруг толстого ствола, а за ним носилась Феррари и щелкала пастью, стараясь ухватить ящера за хвост. После очередного круга Тодж резко изменил траекторию, остановился и завизжал. Феррари по инерции промчалась дальше, грохнулась на землю и пропахала мордой полметра слежавшейся листвы.
Я хохотнула, Тодж услышал. Глянул в мою сторону и моментально сорвался с места.
— Осторожно! — крикнула Ив сбоку.
Но Тодж даже перышком меня не пощекотал. Забежал за спину и ткнулся мордой в плечо. Феррари сидела на земле и, фыркая и чихая, отплевывалась. Вскочила и тоже понеслась ко мне. Через секунду уже терлась о бедро, лизала пальцы, подставляла нос под ладонь.
Я высмотрела перепуганную Ив в темноте входа и заверила:
— Все хорошо! Я уже в порядке. Полностью в порядке.
Судя по вытянутому выражению лица, она сомневалась. Вышла под утренний свет, развела руками, разглядывая меня с ног до головы, но потом, будто избегая беседы о реке, указала на Феррари.
— Она изводит Тоджа. Кейел запретил ему обижать ее. В ней столько энергии, а он… Ему нужно отдохнуть, Асфи.
Песочные глаза Феррари излучали веселье; она виляла хвостом и порыкивала от удовольствия, подставляя голову под руки. Тодж, спрятавшись за моей спиной, не двигался, даже не ворковал. Может, перепала минутка спокойствия, и бедняга задремал?
— Я займусь ею, а Тоджа бы расседлать.
Ив кивнула и бодрее заговорила:
— Мяса хватает, грибов и… лес полон всего, кроме воды. Мы ведь… Тебя вода Истины исцеляет, а нам возле нее нехорошо. Я боюсь даже ягоды местные есть.
Волнение растревожило остальные чувства. Поглаживая ящеров, я спросила:
— И какой у тебя запас?
— На три рассвета хватит, если звери будут сами добывать себе пропитание, — она опустила голову, погладила черную косу и добавила: — Я смогу поголодать еще два рассвета, но это все.
— Спасибо, — прошептала я, вглядываясь между деревьев.
Кейел, пожалуйста, возвращайся скорее.
Вроде бы мне удалось встряхнуть Ив, но так лишь казалось. Я видела, с какой дрожью она бралась за кинжал. Замечала, что она постоянно искала себе занятие, но не могла отвлечься. На ее шее все еще темнели и желтели пятна от рук и пальцев. Синяки пройдут, а память… Мысли о Сердце времени давались все труднее и труднее. Их вытеснили мечты о том, как мы с Кейелом останемся вместе. Я больше не пыталась прогнать их. Они — все, что у меня есть.
Река Истины сотворила со мной чудо, этим я и воспользовалась. Тоджу и вправду требовался отдых, а Феррари — дрессировка и воспитание. Раз уж так вышло, что моя первая поездка на этом чудовище, прошла мимо меня, я решила исправить такую ошибку. Вот только когда ухватилась за седло и занесла ногу, Феррари испуганно прижалась к земле. Тихо рыкнула.
— Почему она боится?
Ив лежала на поваленном дереве, подперев щеку рукой, и отстраненно наблюдала за нами.
— Кейел… — Она поморщилась, дернула ухом. — Ты еле дышала, а Феррари боялась навредить тебе.
— А Кейел? — Оговорка заинтересовала.
Ив ловко соскочила с дерева, поправила мятую куртку, все еще испачканную в чужой крови, и, направляясь к пещере, бросила:
— Ничего. Он привязывал тебя к седлу.
Как бы то ни было, но у Феррари отложилось понимание: если я сажусь в седло, значит, мне плохо. Не с первой попытки, но мне удалось ее переубедить в этом и успокоить. Тодж дремал в тени деревьев, а я уводила шумного лиертахона подальше. Возле реки Истины за Ив не стоило беспокоиться — хранители леса никого не подпустят к пещере.
Низко — это первое, что я поняла, сидя в седле. На Тодже было в разы выше, а тут наоборот — на мир смотрела снизу. Колени ложились в аккуратные углубления с меховой подкладкой, а вот стопам было немного непривычно, неудобно. Два выпирающих изогнутых стержня огибали лодыжку. Под них ноги приходилось просовывать. Еще был скрученный ремень, непонятного назначения. Сначала я решила, что Кейел привязывал меня им, поэтому он остался тут, но потом обнаружила, что концы крепко пришиты к самому седлу, а под лукой есть место, куда этот ремень можно прятать. В основании нашлись крохотные хомуты с защелками и крючками. Хомуты перемещались по всему ремню, защелками фиксировались на любом участке, а крючками соединялись между собой. Как это работает, я быстро разобралась, но вот назначения так и не поняла. За поводья тянула осторожно. Помнила, что даже мягкие афитакские удила и аккуратные кольца могут навредить пасти хищника.