— Ванна остынет, — бормочу в его голую грудь некоторое время спустя, мы все еще сидим на полу, крепко обнявшись.
— Мне удобно, — жалуется он, и я улавливаю в его голосе знакомую нотку прежнего Джесси.
— Еще тебе нужно поесть, — сообщаю я, чувствуя себя странно, раздавая ему указания. — И руку нужно осмотреть. Тебе больно?
— Адски, — подтверждает он.
Я не удивлена. Выглядит ужасно. Надеюсь, она не сломана, потому что пять дней без какой-либо медицинской помощи могут привести к тому, что кости срастутся неправильно.
— Пойдем.
Освобождаюсь из его тисков. Он ворчит, но отпускает. Встав, протягиваю ему руку, он смотрит на меня с легкой улыбкой, прежде чем принять ее, и встает с пола.
Мы тихо поднимаемся по лестнице и возвращаемся в главную спальню.
— Забирайся, — тихо распоряжаюсь я, указывая на ванну.
— Ты выдвигаешь требования? — Он поднимает брови. Очевидно, тоже находит такой поворот странным.
— Похоже на то. — Я киваю в сторону ванны. Он начинает кусать губу, даже не делая попытки туда залезть.
— Ты ко мне присоединишься? — тихо спрашивает он.
Внезапно испытываю неловкость, чувствую себя не в своей тарелке.
— Я не могу.
Качаю головой и слегка отступаю назад. Это идет вразрез со всеми моими порывами, но я знаю, как только сдамся его ласке и прикосновениям, отвлекусь от цели привести в порядок мысли и получить ответы.
— Ава, ты просишь не прикасаться к тебе. Это противоречит всем моим инстинктам.
— Джесси, пожалуйста. Мне нужно время.
— Ава, это противоестественно. Для меня не касаться тебя — неправильно.
Он прав, но я не могу позволить ему поглотить себя. Мне нужно сохранять спокойствие, потому что, как только он до меня доберется, я отвлекусь.
Ничего не отвечаю. Лишь снова смотрю на ванну, а затем на него. Он качает головой, развязывает покрывало, ступает в ванну и осторожно опускается в воду. Я беру с туалетного столика чашу и присаживаюсь на корточки рядом с ванной, чтобы вымыть ему голову.
— Без тебя здесь, все по-другому, — ворчит он, откидываясь назад и закрывая глаза.
Игнорирую ворчание и начинаю мыть ему волосы и с головы до ног намыливать прекрасное тело, борясь с пронизывающими меня при касании неизбежными искрами.
Задумчиво глядя на его шрам на животе, в тайне надеюсь, что это подтолкнет его к объяснению. Но, нет. Его глаза остаются закрытыми, как и рот. У меня такое чувство, что это будет нелегкая поездка. Он никогда не делится информацией добровольно и с суровым предупреждением или тактикой отвлечения внимания уклоняется от моих вопросов. Я не могу вновь позволить этому случиться. Это потребует всей силы воли. Уйти от него — для меня просто неестественно.
Опускаю руку на его суровое лицо.
— Тебе надо побриться.
Он открывает глаза и здоровой рукой касается подбородка, поглаживая щетину.
— Тебе не нравится?
— Ты мне нравишься любым.
Только не пьяным!
Мимолетное выражение на его лице почти убеждает меня, что он прочитал мои мысли, но в таком случае он, вероятно, думает так же.
— Я больше не выпью ни капли, — уверенно заявляет он, убеждаясь, чтобы мы смотрели друг другу в глаза, пока он произносит свою клятву.
— Ты говоришь очень уверенно, — спокойно парирую я.
— Да.
Он садится в ванне и поворачивается ко мне лицом, поднимая раненную руку, чтобы обхватить мое лицо, и морщится, когда понимает, что не может.
— Я говорю серьезно, больше ни капли. Я тебе обещаю, — говорит он очень искренне. — Ава, я не конченый алкоголик. Признаю, стоит мне выпить, я увлекаюсь и мне трудно остановиться, но я могу без этого жить. После того, как ты меня бросила, я чувствовал себя ужасно. Мне просто хотелось заглушить боль.
Сердце сжимается, и я испытываю облегчение, смешанное с толикой сомнения. Все немного увлекаются, когда выпивают, верно?
— Я вернулась. — Смотрю мимо него, пытаясь собрать воедино то, что мне нужно сказать. Миллионы слов уже несколько дней разрывают мой разум, но сейчас я не могу вспомнить ни одного. — Почему ты не сказал мне раньше? Ты это имел в виду, упомянув, что, если я уйду, то причиню больше вреда?
Он опускает голову.
— Это были дерьмовые слова.
— Да.
Он снова смотрит мне в глаза.
— Я просто хотел, чтобы ты осталась. Я был ошеломлен, когда ты сказала, что у меня хороший отель. — Он слегка улыбается, и я чувствую себя глупо. — Все стало очень напряженным, и довольно быстро. Я не знал, как тебе сказать. Не хотел, чтобы ты снова сбежала. Ты все время убегала.