Я поворачиваюсь и беру из коробки один пакетик из фольги, а затем соскальзываю вниз, пока не оказываюсь на коленях на полу между его бедрами. Он наблюдает, как я разрываю упаковку и вытаскиваю презерватив, потянувшись, нежно беру его член и надеваю резинку на головку, раскатывая по всей длине. Мы молчим, я ползу обратно по его телу и снова сажусь ему на колени.
Я приподнимаюсь, толкаясь вперед, так что мои груди оказываются у его рта. Он использует это в полной мере, одаривая меня понимающей улыбкой и обводя горячим языком каждый сосок, прежде чем по очереди сжать кончики зубами. Я пережила два бурных оргазма, но, когда его зубы стискивают сосок, надвигается третий. Как он делает это со мной?
Чувствую под задом его руку, и он устраивается подо мной, латекс, скользящий по бедру, вызывает странное ощущение.
— Опускайся осторожно. — Короткие, резкие инструкции произносятся голосом, в котором, без сомнения, заключена вся сила.
Делаю, как мне говорят, и, расслабив мышцы, медленно опускаюсь на него. Джесси делает долгий, контролируемый вдох, когда его стальной стержень из плоти находит мой вход и проскальзывает в него. Он откидывает голову на спинку кресла, а я, закрыв глаза, касаюсь лбом его лба. Он меня пронзил насквозь. Это уже не то же самое, но внутри меня все еще он.
— Не двигайся, — говорит он мне в лицо, его мятное дыхание проникает в нос, и он обхватывает широкими ладонями мою талию.
Я жду. Чувствую, как он пульсирует внутри меня, и мне требуется немного сил, чтобы не сжаться вокруг него. Ему нужно немного времени.
— Ты так идеально меня обхватываешь. Как долго, по-твоему, ты сможешь выдержать, не отвечая? — Он чмокает меня в губы и проводит языком по моей нижней губе. Я вообще не смогла бы долго продержаться. Прижимаюсь губами к его губам, но он цыкает и отворачивается. — Значит, недолго.
Я откидываю голову назад, и он снова поворачивается ко мне.
— Ты мне отказываешь, — говорю тихо. Иногда меня поражает, когда он так поступает, учитывая, как ужасно реагирует сам, когда не может до меня добраться.
— Это вызов.
— Ты и есть вызов, — выдыхаю я и снова наклоняюсь, чтобы попытаться заявить на него права, но он отворачивает лицо в сторону. Я стараюсь спровоцировать какое-то движение, покачивая бедрами, но он обхватывает меня руками за талию. Ему не требуется много сил, чтобы удержать меня на месте. Я отстраняюсь, и он поворачивается ко мне.
— Я тебе нужен, — голос хриплый, чертовски сексуальный и не делает мне одолжений, пока я изо всех сил стараюсь контролировать дыхание, а его член все еще дико дергается внутри меня.
— Ты мне нужен. — Знаю, эти слова значат для него больше, чем «я люблю тебя». Довольное выражение его лица только подтверждает это. Я наклоняюсь вперед, чтобы поймать его губы, но он снова отворачивается. — Что бы ты почувствовал, если бы кто-то помешал тебе поцеловать меня?
— Желание убить, — заявляет он с рычанием, возвращая свой взгляд ко мне. Он ослабляет хватку на моей талии, и я, воспользовавшись моментом, со стоном опускаюсь. Он зажмуривается и снова открывает глаза.
— Я тоже, — заявляю непреклонно, продолжая вращать бедрами.
Его щеки надуваются, а руки опускаются на мои бедра, останавливая мою тактику соблазнения.
— Ава, у кого власть?
— У тебя.
Его глаза сверкают.
— Хочешь, чтобы я тебя трахнул?
— Да.
— Правильный ответ. — Он приподнимает мои бедра и с гортанным ревом тараном бьет вверх, дергая меня вниз. Я кричу и хватаюсь за спинку кресла. — Вот так? — спрашивает он, выходя, и снова врезается в меня.
— О боже, Да! — Моя голова откидывается назад, глаза закрываются.
— Глаза! — рявкает он при очередном ударе наших бедер. — Почувствуй это, Ава. Ты чувствуешь?
Я с трудом открываю глаза, зрение затуманивается. Чистое, плотское, собственническое выражение его красивого лица заставляет меня чувствовать себя самым желанным существом на свете.
— Я чувствую.
Он стонет и бьет вверх снова и снова, поднимая и дергая меня вниз, чтобы встретить каждое карающее движение его бедер. Пот заливает его лоб, мышцы челюсти напряжены, а вена на шее вздулась. Я крепче вцепляюсь в спинку кресла, так что костяшки пальцев побелели. Хочу поцеловать его, но, во-первых, он не сказал, что я могу, а во-вторых, нашим губам никак не соединиться. Мое сердце трепещет, переутомленный, пресыщенный бутон нервов кричит о перерыве от такой интенсивности, но мне нужен еще один — всего лишь один взрыв.