Выбрать главу

— Не двигайся, — цедит он сквозь стиснутые зубы, и я заставляю себя успокоиться. Он входит в меня, и от его буйного вторжения я инстинктивно напрягаюсь. Я начинаю задыхаться. — Ты хочешь его полностью? — Его голос низкий и мрачный. Мне он не знаком, но я отчаянно нуждаюсь в полном проникновении.

— Да, — бормочу я. Ох, помоги мне, господи.

Он вытаскивает свое наполовину погруженный член, и я стону от потери наполненности. Мне нужен он весь. Импульсивно подаюсь назад, а затем чувствую резкий шлепок по заднице.

— Блядь! — кричу я. По ягодице разносится жжение, я напрягаю плечи и вжимаюсь в кровать. Какого черта?

Он толкается в меня, но только наполовину.

— Язык, — выплевывает он. — Не двигайся!

Я задыхаюсь, когда боль смешивается с ощущением от восхитительного полувторжения.

— Джесси! — умоляю я.

— Знаю. — Он снова отстраняется и скользит ладонью по ягодице, я крепко зажмуриваюсь, желая, чтобы тело уступило сигналам мозга расслабиться.

— Я не могу, — всхлипываю в матрас, натягивая наручники.

Это слишком и так внезапно. Или же нет? Ох, понятия не имею. Я знаю его в деле, знаю, что во время секса он может вести себя как животное, и мне это нравится, но он также может быть романтичным, нежным и любящим. Этот уровень следующий?

— Ты справишься, Ава. Помни, с кем ты. — Он бросается вперед, врезаясь в меня и выбивая из легких каждую унцию воздуха.

Я кричу до хрипоты в горле.

Он медленно и сдержанно выходит.

— Что я говорил тебе, Ава? — ворчливо спрашивает он, снова врезаясь в меня.

Я не могу произнести ни слова. В легких нет воздуха, а он врезается так глубоко, что мозг разлетается на части. У меня нет способности мыслить, не то что говорить.

Он повторяет умопомрачительное движение.

— Отвечай! — рычит он и снова шлепает меня по заднице.

— Кричать! Ты сказал, я буду кричать! — Я давлюсь словами, когда он снова бросается вперед.

— Ты кричишь?

— Да!

Он стонет, затем ударяется снова, снова и снова, выводя меня на орбиту.

— Тебе хорошо, детка?

О, боже, да! Жжение от шлепков и удары его члена подняли меня на совершенно новый уровень наслаждения.

— Где ты живешь, Ава? — кричит он после очередного свирепого толчка.

Мне хочется плакать. Плакать от потрясения; плакать от боли; плакать от восторга… плакать от абсолютно ошеломляющего удовольствия. Мозг полностью расплавился, а тело задается вопросом, что, черт возьми, происходит. Я не могу думать, перед глазами туман. Это дико, интенсивно и чертовски потрясающе, но на первый план выходят другие, более неприятные мысли, прокладывая себе путь в мое взбудораженное сознание. Со сколькими женщинами он это делал? Сколько женщин получали удовольствие от трах-наказания? Меня тошнит.

— Ава! Где, мать твою, ты живешь? — Он выговаривает каждое слово. Я онемела. Онемела от всепоглощающего, мощного, умопомрачительного блаженства. — Не заставляй меня спрашивать снова!

— Здесь! — кричу. — Я живу здесь!

— Ты чертовски права. — Его ладонь вновь опускается на мою ягодицу, подкрепляя его слова, прежде чем он снова сжимает мои бедра и тянет их назад, нанизывая меня на каждый жесткий, карающий удар.

Начинают сыпаться искры, давление в паху нарастает. Я кричу в восторженном отчаянии. Это уже за гранью. Завтра я действительно не смогу ходить. Такова часть его плана — держать меня дома, если да, то это сработает.

Он снова бьет меня по заднице, и этот последний обжигающий шлепок забрасывает меня в самый мощный, сокрушительный оргазм, который я когда-либо испытывала. Я кричу… очень громко — эхо разносится по комнате, горло болит от отчаянного, захватывающего, удовлетворенного крика.

— Блядь! — ревет Джесси. Я чувствую, как он напрягается, а потом круговыми движениями бедер трется о мой зад.

Он стонет.

Я стону.

Дрожу всем телом. Настоящей неконтролируемой, зудящей, пульсирующей дрожью.

Одно из моих запястий освобождается от наручников, и я вытягиваю руку над головой, когда он падает на меня сверху, расплющивая своим весом. Он остается внутри меня, дергаясь и пульсируя, продолжая вращать бедрами, извлекая из меня все удовольствие до последней капли.

Я удивляюсь себе и явившемуся мне откровению. Я развратная, извращенная распутница! Пьянящее сочетание удовольствия и боли абсолютно выбило меня из колеи, и, несмотря на сомнения, я рада, что довела дело до конца. Произошедшее только что доказало, что я, вне всякого сомнения, никогда не смогу ему отказать.

Он накрывает руками мои ладони и легонько целует в затылок, постанывая и лениво вращая бедрами.