— Джаред действовал, как вы видите, не один, — выдохнул мужчина. — И вот, как раз, на это мы закрыть глаза уже не сможем… Кристиана придётся уволить, сохранив всю его деятельность втайне. Поэтому, напоследок, хочу знать о ваших с ним отношениях. Пытал ли он вас? Мучил?
Я безжизненно помотала головой, отрицая.
— До сих пор восхищаюсь своей стойкостью в тот момент, — усмехнулась Элена. — Помню, что буквально перестала чувствовать землю под ногами, слышать всё вокруг,… но ни на долю секунды не теряла самообладание. Не знаю, наверное, так сказался шок от новостей. В тот момент я потеряла последнюю крупицу себя. Не существовало отныне ничего, кроме одной единственной цели — уничтожить всё, что уничтожило меня…
Полдень.
Я не спала двое суток, но никогда прежде не чувствовала себя настолько сконцентрированной.
Я целенаправленно шагала к заброшенной стройке, чётко зная, чего хочу и что сделаю. Впереди стоял джип «Охотников». Подошла сначала к нему. На водительском сидении развалился один из них. Тихий, приглушенный выстрел в грудь и тело валится в сторону.
Ох, Джаред, как же ты глуп! Отдал мне пистолет с глушителем, даже не подозревая, что это обойдется тебе стороной.
Хладнокровная рассудительность граничила с безрассудным бесстрашием. Плевать, сколько этих подонков будет ещё в здании — я убью всех, до единого.
На втором этаже слышались голоса, потому ноги понесли меня именно туда. Длинный коридор, множество входов в разные помещения. Наконец, я нашла нужное.
Три члена «Охотников», включая главаря, стояли возле привязанного к стулу Кристиана.
Оценив ситуацию и задержав, ненадолго взгляд на изумрудных глазах, я подошла ближе.
— А вот и тот самый сюрприз, — довольно оповестил брюнета Джаред. — Элена радушно согласилась принять непосредственное участие в нашем сегодняшнем мероприятии.
Мы с Кристианом смотрели друг на друга неотрывно. Он — с надеждой, горечью и сожалением. Я — с ненавистью и презрением. Его рот был заклеен изолентой, но глаза всё говорили за него.
Джаред с нетерпением ждал шоу. Я наставила ствол на Кристиана, другой рукой хватая из под циферблата часов хира-сюрикэн.
Один.
Резко оборачиваюсь на «Охотников», запуская сюрикэн в сонную артерию их главаря.
Два.
Пока никто не успел опомниться, стреляю в сердце другому.
Три.
Последний, понимая, что происходит, тянется к своему пистолету, но его опережает очередной выстрел.
Замечаю, что Джаред хрипит, отчаянно хватаясь за свою шею. Подхожу к нему и сажусь на корточки рядом.
— Больно умирать? — шепчу я. — Зря ты связался со мной. Это за отца.
Охотник жадно хватает ртом воздух, но я стреляю ему в голову.
Неспешно поднимаюсь на ноги, поворачиваясь к Кристиану. Насмешливо склоняю голову набок, глядя на его потрясенный взгляд.
— Давно не виделись, — ухмыляюсь я. — Ты столько всего пропустил.
В изумрудах читается надежда. Ха, надежда на что, интересно?
Я так долго молилась всем богам об этой встрече! А сейчас, смотрю, и хочется лишь одного — убить. Поднимаю дуло пистолета на парня, которого любила больше жизни. Который растоптал меня, предал, обманул, убил моего отца.
Выключаю предохранитель, взвожу курок, кладу палец на спусковой крючок, хладнокровно глядя прямо в глаза своей любви. Со всей силы сжимаю зубы и закрываю глаза.
— А это за мою жизнь.
Выстрел.
Глава 44
Судорожный вдох. Шумный тяжёлый выдох.
Страшно открывать глаза. Страшно жить и дышать. Страшно ходить по этой земле. Страшно быть собой.
Дрожащая рука роняет пистолет, а глаза, наконец, распахиваются.
Я падаю на колени перед телом Кристиана, задираю голову к грязному потолку и кричу, что есть сил. Выплёскиваю всё, что накопилось. Пусть мой крик свидетельствует о жесточайшем преступлении. Пусть услышит весь мир о том, что я сдалась.
Это равносильно самоубийству. Я тоже выбрала самый лёгкий вариант — пойти на поводу своих эмоций. Отомстить. Но ведь можно было быть чуточку сильнее мира и не делать этого. Можно было остаться лучом света, только вот… я становлюсь самым вязким, кишащим тьмой, дьяволом.
Темнота вокруг сгущается, нагло смеётся мне в лицо, приглашая к себе. Грезит о том, как нам вместе будет весело, сколько всего мы можем совершить. Пробирается своими костлявыми пальцами прямиком в душу, хватается за самое ценное и раздавливает.
Я прикрываю глаза, опуская голову. Медленно поднимаюсь на ноги. Спокойный вдох. Тихий выдох.