После финской войны, в мае 1940 года, наркомом обороны вместо Ворошилова стал «герой штурма линии Маннергейма» Тимошенко. В приказе № 120 на летний период обучения 1940 года новый нарком воззвал к военачальникам: «Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне». На практике это означало: на учениях применять боевые снаряды и патроны, а если кто‑то, например, не успеет окопаться и погибнет, то сам виноват: плохо учился военному делу. О необходимости использовать на маневрах настоящие, а не учебные боеприпасы, говорилось уже на апрельском 1940 года совещании высшего комсостава по итогам войны с Финляндией. Присутствующие возмущались: «Мы боялись, если чуть — чуть морозец, выпустить бойца (при 15–градусном морозе было запрещено проводить полевые учения. — Б. С.), также не стреляли через пехоту боевыми снарядами… Ведь по приказам в мирное время запрещено стрелять боевыми снарядами». В связи с этим бывший начальник Управления боевой подготовки В. Н. Курдюмов признал: «Но все же в Ленинградском военном округе мы в свое время обучали войска взаимодействию и стреляли на полигонах из артиллерии через голову своих войск. Сопровождали атаку пехоты огнем артиллерии».
— И я стрелял, но это запрещено, — возразил Владимиру Николаевичу кто‑то из командиров.
— Что же вы хотите, чтобы в приказе было написано, что стреляйте, а если кого убьете, никто не будет отвечать?.. — разъяснил ему, что к чему, Курдюмов. — Мы обучаем пехоту взаимодействию с другими рода — ми войск на всех лагерных сборах. Но ведь нельзя же… сказать: практикуйтесь, и если у вас будут жертвы, то никто за это не будет отвечать. Нельзя об этом писать.
Приказ № 120 впервые разрешил то, что раньше делали полулегально. И инициатором его был даже не Тимошенко, а сам Сталин. По свидетельству маршала С. М. Буденного, вскоре после финской войны Сталин заявил: «Я не признаю таких маневров, где солдаты все делают условно — и стреляют, и наступают, и даже условно роют окопы. Люди должны учиться так, словно они ведут настоящий бой. И для этой цели не нужно жалеть боеприпасов. Только в сложной обстановке боец научится действовать уверенно».
— Так ведь ЧП могут быть, — заметил один из командиров.
— Да, могут, — согласился Сталин. — Но на войне мы понесем большие потери, если сейчас не научим бойцов владеть оружием, уметь наступать, уметь обороняться.
Применение боевых снарядов на учениях неизбежно приводило к гибели бойцов и командиров. Даже если артиллеристы стреляли поверх голов пехоты, атакующей условного противника, плохое взаимодействие и не слишком высокая точность стрельбы приводили к многочисленным недолетам. Толку от этого нововведения было мало. Гораздо важнее было научить артиллеристов метко стрелять, а командиров артиллерии, авиации и пехоты — тесно взаимодействовать друг с другом. Это требовало большего числа полигонных стрельб и умения умело пользоваться средствами связи, а отнюдь не стрельбы на маневрах боевыми снарядами. Традиционное оправдание, что потери на учениях уменьшат потери на войне, которым пользовались Сталин и Тимошенко, оказалось несостоятельным, пустым. В Великой Отечественной войне уровень потерь Красной Армии был еще выше, чем в войне с Финляндией.
В декабре 1940–го, когда было собрано новое совещание высшего командного состава РККА, неудачи финской войны относили уже почти исключительно к ее первому периоду и превозносили заслуги нового наркома в прорыве линии Маннергейма. Считалось, что недостатки уже «в основном» устранены. В докладе занявшего пост начальника Генштаба и произведенного в генералы армии Мерецкова утверждалось: «Несмотря на исключительно тяжелые метеорологические условия, которые, по признанию самих финнов, являются естественной преградой более сильной, чем линия Мажино, Красная Армия успешно справилась с возложенной на нее правительством и партией задачей». Насчет же совершенствования боевой подготовки войск Кирилл Афанасьевич заявил: «Красная Армия в течение летнего периода 1940 года благодаря усилиям всего личного состава армии провела большую работу по перестройке быта, жизни, боевой подготовки и общей готовности войск к войне. Но эта перестройка только началась и требования, поставленные Народным комиссаром обороны Маршалом Советского Союза товарищем Тимошенко, еще не выполнены».