Виновными за неудачу сочли командующего 9–й армией М. П. Духанова и начальника штаба армии комдива А. Д. Соколовского. В наказание их отстранили от командования. В конце декабря были арестованы и отданы под суд командир наиболее пострадавшего 662–го стрелкового полка Шаров и комиссар Подхо- мутов. Из них очень быстро выбили «чистосердечное признание» во вредительстве. Командир и комиссар якобы намеренно сделали полк небоеспособным. Разумеется, их тут же расстреляли.
Бойцы 163–й дивизии при отступлении бросали не только винтовки, но и обмундирование. На совещании в ЦК в апреле 40–ю кто‑то из командиров заметил: «Ведь 163–я дивизия пришла босая». И начальник снабжения Красной Армии корпусной комиссар А. В. Хрулев это подтвердил, зачитав постановление Военного совета 9–й армии, где перечислялось имущество, брошенное дивизией: «…Военсовет устанавливает, что 163–я дивизия оставила на поле боя… рубах летних — 3028 штук, белья нательного — И 849 пар… шаровар ватных — 4321 штуки, перчаток — 6147, валенок 2250, кожаной обуви — 6908 пар». Количество оставленной одежды и обуви было, как легко убедиться, в несколько раз боль — ше, чем могло остаться на всех убитых и пленных. Остается загадкой: то ли красноармейцам было удобнее драпать по снегу без сапог и валенок, то ли имущество им так и не успели раздать, то ли интенданты по своему обычаю списали на окруженных часть того, что сами украли.
В начале января финны разгромили и 44–ю дивизию. У нее уже в конце декабря 1939 года, еще до начала финского контрнаступления, очень плохо обстояли дела со снабжением — по единственной годной для колесного транспорта дороге. 27 декабря военком дивизии полковой комиссар Мизин докладывал:
«В частях дивизии сложилось угрожающее положение с обеспечением продовольствием и фуражом. Непосредственно в частях продовольствия и фуража 1 сутодача. На дивизионном обменном пункте ничего нет. Продовольственная рота, высланная на обменный армейский пункт, простояла два дня в селении Бойница и одни сутки в селении Вокнавала, а продуктов и фуража не получила ввиду отсутствия их на обменном армейском пункте. Кроме того… до сих пор не прибыл полевой автохлебзавод дивизии…»
А 1 января части 9–й пехотной дивизии финнов начали операцию, которая закончилась их крупной победой. В 8 часов утра противник пошел в атаку на 146–й стрелковый полк 44–й дивизии. Атака была отбита с большим трудом, только после ввода в бой всех полковых резервов. В ночь на 2 января финны вновь атаковали полк и на это раз окружили его, перерезав Ва- женваарскую дорогу на 21–м и 23–м километрах.
Бойцам и командирам дивизии приходилось преодолевать не только натиск финнов, но и лютые холода. Дивизия была отправлена из Тернополя в осеннем обмундировании — шинелях и брезентовых сапогах. Зимнее обмундирование — телогрейки (о полушубках бойцы могли только мечтать) и валенки обещали дос — тавить в уже идущие эшелоны. Но советские интенданты унаследовали худшие качества интендантов царской армии. Из‑за нерасторопности тыловых служб зимнюю амуницию бойцы начали получать только на конечной станции Кемь и в спешке переброски на фронт не все были обеспечены валенками и телогрейками.
На следующий день, 3 января, командир 44–й стрелковой дивизии комбриг А. И. Виноградов (два года назад он был всего лишь командиром батальона) с оперативной группой штаба выехал в расположение 25–го стрелкового полка. Там он попытался организовать разгром неприятеля, вышедшего на тыловые коммуникации, но атаки, одна за другой, не принесли успеха. Подходу подмоги к фронту мешали скопившиеся на дороге обозы.
Финны знали о планах советского командования, поскольку, по свидетельству генерала Сииласвуо, 27 декабря был захвачен ряд приказов по 44–й дивизии. Во многом поэтому советские атаки в течение следующих суток снова оканчивались неудачей. Противник сделал на дороге еще два завала: на 20–м и 19–м километрах. Шедшие на помощь ударной группе подразделения разведбатальона и 3–го пограничного полка были встречены сильным ружейно — пулеметным и минометным огнем противника. Ударная группа оказалась отрезанной от остальных подразделений дивизии. Тяжесть положения усугубилась тем, что около 6 часов вечера 2–й батальон 146–го стрелкового полка, бойцы и командиры которого уже несколько дней не получали горячей пищи, самовольно оставил фронт. В результате обнажился левый фланг дивизии, чем не замедлили воспользоваться финны, устроившие новые завалы. К этому времени некоторые части 44–й дивизии не получали продовольствия и боеприпасов уже 2–3 дня.
2 января финские лыжники перерезали единственную дорогу, по которой двигалась дивизионная ко — лонна. Скученные на узком участке люди и техника представляли собой прекрасную мишень для неприятельской артиллерии. Попытки прорыва, предпринятые 2–4 января, не принесли успеха. Дивизия оказалась расчленена на отдельные отряды, не имевшие ни снарядов, ни продовольствия. Командир дивизии комбриг А. И. Виноградов и начальник штаба дивизии полковник О. И. Волков потеряли управление войсками. Они еще 4 января просили у командования 9–й армии разрешения на выход из окружения без тяжелого вооружения и техники: не было ни горючего, ни лошадей. Часть лошадей пала из‑за отсутствия фуража, часть была съедена окруженными. Виноградов докладывал в штаб 9–й армии: «В связи с вытеснением второго батальона 146–го стрелкового полка из района обороны левый фланг остался открыт. Заполнить его не удается. Противник сосредотачивает силы с задачей перерезать оборону дивизии. В связи с отсутствием прод- фуража настроение плохое, лошади дохнут, бензин и боеприпасы на исходе».