Бойцы бросали не только пушки и пулеметы, но и винтовки» Многие бойцы и командиры погибли на пути к своим, застигнутые бураном. Их тела хоронили уже весной, когда сошел снег. Сииласвуо свидетельствует:
«В полдень 7–го числа противник начал сдаваться. Голодные и замерзшие люди выходили из землянок. Одно- единственное гнездо продолжало сопротивляться, на время его оставили в покое… Мы захватили немыслимо большое количество военных материалов, о которых наши части не могли мечтать даже во сне. Досталось нам все вполне исправное, пушки были новые, еще блестели… Трофеи составили 40 полевых и 29 противотанковых пушек, 27 танков, 6 бронеавтомобилей, 20 тракторов, 160 грузовых автомобилей, 32 по — левые кухни, 600 лошадей (выходит, всех лошадей окруженные съесть не успели и у них было на нем вывезти хоть часть вооружения и техники. — Б. С.)…»
К вечеру 7 января первые группы бойцов дивизии во главе с ее командиром и штабом прибыли в Важен- ваара. Выход из окружения продолжался в течение нескольких дней. Вернулись далеко не все. По данным штаба дивизии, за период с 1 по 7 января потери соединения составили 1001 человек убитыми, 1430 ранеными, 2243 пропавшими без вести. Потери вооружения и техники были (в процентном отношении) более значительны: 4340 винтовок, 1235 револьверов и пистолетов, почти 350 пулеметов, 30 45–мм и 40 76–мм пушек, 17 122–мм гаубиц, 14 минометов и 37 танков. Финны утверждают, что захватили 1300 пленных из состава 44–й дивизии. Она лишилась почти всего вооружения и боевой техники. 40 % вышедших из окружения бойцов оказались без винтовок. Неприятелю же досталось в целом 97 орудий, 37 танков, 130 станковых и 150 ручных пулеметов, 6 минометов, 150 автоматов, недавно поступивших в войска, и много другого войскового имущества.
В последующие несколько дней западные газеты кишели статьями о разгроме 44–й дивизии, появились и фотографии, напоминающие кадры будущей германской хроники лета и осени 1941 года. Когда видишь понурые лица пленных, трупы на снегу, разбитую технику, брошенные пушки и пулеметы, становится не по себе. А вот советские газеты сообщали о разгроме 44–й дивизии довольно‑таки бодрым тоном. 14 января 1940 в «Правде» и «Красной звезде» было опубликовано «Опровержение штаба Ленинградского ВО»:
«За вторую трехнедельку боевых операций на фронте существенных изменений не произошло… дело ограничилось в большинстве случаев обычными стычками разведки сторон и небольших пехотных частей. Вне — запно наступившие сильные морозы (которые всегда начинались в декабре! — Ъ. С.) значительно облегчили положение финских войск, но, несмотря на это, последние не смогли серьезно использовать благоприятную обстановку…
В 44–й дивизии имелось не больше 10 тысяч бойцов, из которых было потеряно не более 900 человек, причем больше из‑за морозов; финны же — не менее 2000\ причем щюцкоровцы добивали своих раненых, чтобы не оставить языков».
Руководство Красной Армии свалило всю ответственность за поражение на командование дивизии. Им вменялось в вину то, что они «преступно игнорировали приказы высшего командования Красной Армии и Военного совета 9–й армии о постройке на коммуникациях дивизии оборонительных сооружений, блокгаузов, расчистке й разрядке леса по обеим сторонам шоссе… разбросали части дивизии на отдельные отряды и группы, между собой не связанные… спасая свою шкуру, позорно бежали с небольшой группой людей в тыл». 19 января 1940 года появился приказ Главного военного совета, объявленный всему командному составу до взводных включительно:
«В боях 6–7 января на фронте 9–й армии в районе восточнее Суомусальми 44–я стрелковая дивизия, несмотря на свое техническое и численное превосходство, не оказала должного сопротивления противнику, позорно оставила на поле боя большую часть ручного оружия, ручные и станковые пулеметы, артиллерию, танки и в беспорядке отошла к границе. Основными причинами столь постыдного для 44–й стрелковой дивизии поражения были:
1. Трусость и позорно — предательское поведение командования дивизии в лице командира дивизии комбрига Виноградова, начальника политотдела дивизии полкового комиссара Пахоменко И. Т (военком Мизин,
на его счастье, остался вне кольца окружения и потому избежал позорной смерти. — Б. С.^ и начштаба дивизии полковника Волкова, которые вместо проявления командирской воли и энергии в руководстве частями и упорства в обороне, вместо того, чтобы принять меры к выводу частей, оружия и материальной части, подло бросили дивизию в самый ответственный период боя и первыми ушли в тыл, спасая свою шкуру.