— Хм, и могу я поинтересоваться, что здесь делает княжна Эйл? — в его голосе скользнула ирония. Борейская стража стала перешептываться, послышались неразборчивые «сиверна видьма» и «яхонт-дивка».
— Полагаю, то же, что и Ваше Сиятельство, — ответила княжна с легким сарказмом. — Хочу как можно скорей разобраться с местными бандитами и очистить дорогу свадебному кортежу.
Теперь шушукались и переглядывались уже обе стороны. Но одного взгляда было достаточно, чтобы это прекратить. Обе стражи тут же замерли, вытянувшись по струнки, отчасти из уважения, отчасти, чтоб не осрамиться перед иностранной державою.
— Впятером? — удивился герцог.
Ирис окинула взглядом их отряд и коротко ответила:
— Не велика разница.
— Но вы же все-таки девушка, — он усмехнулся. — Вам стоит беречь себя.
На этот раз это была явная насмешка.
— Благодарю за заботу, — Ирис выдавила вежливую улыбку. — Не думаю, что это имеет особое значение.
— Думаю, для бандитов, живущих здесь, это имеет большое значение, — многозначительно добавил он, вежливо улыбнувшись в ответ. Продолжая улыбаться, Ирис подумала, что вся разница между ними и бандитами в том, что тех можно было бы убрать без зазрения совести, а из-за этих будет много проблем.
— Еще раз благодарю Вас за заботу, но теперь, когда все прояснилось, думаю, вы не имеете никаких претензий?
— Нет, — герцог коротко покачал головой.
— В таком случае, позвольте нам вернуться к нашим делам. Прощайте!
И снова этот тихий, свистяще-вибрирующий звук. Черт! Ирис вновь инстинктивно отклонилась и пихнула герцога в другую сторону. Вопреки ожиданиям он не только не уклонился, но вцепился в ее руку и рванул на себя. Они плюхнулись за один из валунов. Остальная стража тоже попряталась кто где, вперемешку.
— Туше агынь! — по-борейски скомандовал герцог своим людям.
— Неужели ваши заблудились? — поинтересовалась княжна, прижимаясь к камню.
— Мжет то ваши по агням мажуть? — хмыкнул герцог.
— Нет, наши бы попали, — подумав, ответила Ирис. — И вообще стреляют с того края ущелья…
— И что? — герцог с интересом посмотрел на княжну.
«И то, что там у вас наблюдательный пост» — сердито подумала Ирис, но тайну разведки не выдала.
— И то, что та сторона к вам ближе! — ответила она. Во всяком случае, это было одной из причин, почему борейцы выбрали тот берег.
— Верно, — процедил герцог себе под нос, осторожно выглядывая из убежища. Сигнальных постовых огней, освещавших борейский лагерь, не было видно. Это плохо.
Тем временем, луна все же решила выйти из-за туч и озарить своим бледным ликом спящее ущелье. Мертвенный свет, скрадывая краски, все же позволил оценить ситуацию.
Так, на том краю ущелья в ста двадцати шагах около пятнадцати человек, из них восемь — лучники, но хорошие. Здесь… Валунов оказалось не так уж много: за одним прятались княжна и герцог, за другими — борейская стража и один разведчик Эйла. Из прохода в туннель выглядывали остальные стражи Стены. Ирис быстро посчитала своих и успокоилась — все были в полном составе и вроде живы-здоровы. А вот борейцев не хватало…
— А где пес? — спросила княжна, но герцог не ответил. Его сейчас больше занимала судьба раненого стража, лежавшего на земле между камней и тяжело дышавшего. Из груди у него торчала стрела. — Сможешь перетащить сюда?
Герцог коротко кивнул и, пригибаясь, подобрался к раненому и, аккуратно приподняв, поволок в безопасное место. Ирис тут же осмотрела рану — стрела прошла насквозь, но легкое не задела. Княжна взялась за стрелу, собираясь вытащить ту, но герцог ее остановил.
— Лучше я.
Ирис только пожала плечами и принялась рыться в своей сумке. Дело не в том, что герцог ей не доверяет, но этот страж с таким испугом, почти ужасом смотрел на нее, чужую, да еще и «ведьму». А он для него «господин», милорд, которого он поклялся защищать даже ценой собственной жизни, и потому беззаветно доверяет ему.
Раздался легкий хруст ломающегося древка, и через мгновение стрела была вытащена одним легким, быстрым движением. Дав крови немного протечь, княжна передавила нужную артерию и принялась обрабатывать раны.
— Ну-ну, — тихо успокаивала она бледного стража, не давая ему потерять сознание, — те ж есче на свадибке погулянить смжешь. Усе буди храше.
Родная речь успокаивала борейца лучше любого лекарства: дыхание и пульс его становились спокойными, ровными, бледность была уже не такой пугающей.