Приходится лишь удивляться, с какой поразительной точностью эта древнейшая аллегория отразила сложнейший комплекс явлений, связанный с выражением вакхических черт характера в психическом облике человека и с многоплановой ролью зеркала в его жизни, тайны которой только начинает постигать современная наука.
Первым и наиболее очевидным следствием, вытекающим из этого мифа, следует признать тот факт, что каждый из смертных действительно носит в себе частичку эмоционального начала Вакха, и это обстоятельство доставляет ему не только радости.
Второй момент, обусловленный наличием в душе человека «частицы Вакха», проявляется способностью сохранять ясность души в процессе самопознания, постигать и корректировать в соответствии с требованиями реальной действительности свою индивидуальную натуру.
И третий момент, который непосредственно относится к теме данного раздела, связан с унаследованной человеком от Вакха способностью воплощать идею в конкретную материальную форму. В нашем случае это и есть повседневный гипноз, в котором отвлеченная мысль, желание человека в виде «вакхической идеи» оказывает на воспринимаемую в зеркале собственную телесную оболочку непрерывное и мощное «оживляющее» влияние.
В основе психической действенности зеркала лежат два природных явления: во-первых, способность зеркала отражать предметы и, во-вторых, то, что мы можем распознавать предметы по их зеркальным отражениям. Кстати, это последнее доступно лишь организмам с высокоразвитой нервной системой. Из всех животных, с которыми проводились соответствующие опыты, только шимпанзе и орангутанги принимались стирать красное пятно на лбу, увидев в зеркале свою испачканную физиономию. Гориллы же, павианы и макаки-резусы не отождествляют себя со своим отражением.
Формирование функций восприятия зеркальных образов и особенностей реагирования на них представляет важный момент в понимании механизмов человеческой рефлексии, ее продуктивной, изначально созидательной функции и, в частности, влияния иллюзорных образов на вполне материальные процессы нашего организма.
Наличие у зеркала определенных «чарующих» свойств впервые отметил древнеримский поэт Пентадий в стихах о Нарциссе:
В данном случае речь идет о психическом состоянии так называемой рефлексии — явлении, сопровождающем процесс самопознания: «дрожит, изумлен, любит, смотрит, горит, вопрошает, льнет, упрекает, зовет…» В общем, Нарцисса, если помнит этот стих читатель, избыток самолюбования привел к беде: он захлебнулся в ручье. Обратим на этот факт внимание — в него поэт вложил глубокий смысл, значение которого станет более понятным из последующего текста.
Для того чтобы, видя в зеркале некий предмет, например, человеческое лицо, понимать, что перед нами не сам предмет, а его отражение, нужна особо развитая рефлексивная способность сознания. Как это ни странно, наиболее сложная рефлексивная ситуация возникает, когда человек, вопреки очевидности, должен признать в смотрящем на него лице самого себя. Достигается такое видение своеобразным способом: подсознательно перед зеркалом мы разыгрываем маленький спектакль, в котором изображаем себя и в то же самое время — «некоего другого» для того, чтобы убедиться в правильности отражения. Именно в процессе такой игры мы убеждаем свое «Я» в том, что с этим зрительным образом у нас существует совершенно реальная, видимая и психически ощущаемая связь.
Первым, кто обратил серьезное внимание ученых на прямую гипнотическую функцию зеркала, был известный французский психолог Жак Лакан. В 1949 г. на XVI Международном конгрессе по психоанализу он прочитал доклад на тему: «Стадия зеркала и ее роль в формировании функции "Я". Эксперименты Лакана состояли в том, что он подносил зеркало грудным детям и убедился, что они реагируют на свое отражение точно также, как павианы и макаки-резусы (до гориллы или шимпанзе Homo sapiens младше шести месяцев в этом отношении явно не дотягивает). А еще в докладе Лакана содержалась любопытная ссылка на уже известные эксперименты с животными, из которых следовало, что зрительный образ (gestalt) способен оказывать на организм кардинальное воздействие, даже если животное не отождествляет себя со своим зеркальным отражением.