Глава 1
Сон пришел, как всегда, внезапно, хотя сном это сложно было назвать. С прошлого раза прошло целых четырнадцать ночей, когда Катя спокойно отсыпалась в своей кровати, и вот сегодня очнулась посреди знакомых мощеных улиц. Как же она ждала этого момента, тоскуя по свободе, которую в тайне ото всех вот уже три года ей дарила игра. Похожий на старые европейские города, пронизанный, словно венами, узкими и длинными проулками с выцветшими желтыми стенами и чернильно-зелеными палисадниками, город из сна напоминал старое черно-белое кино. Здесь, пусть и ненадолго, можно, наконец, забыть о скучной монотонной учебе по специальности, которая не нравилась, но где образование стоило дешевле всего, о вечных подработках, которыми приходилось перебиваться, чтобы помочь родителям оплачивать свое высшее, и от бесконечных «надо» и «должна». В неполные девятнадцать девушка оказалась такой загруженной, что у нее просто не оставалось времени на друзей и развлечения. А во сне все было совсем иначе. Конечно, и тут существовали свои обязанности, но они не шли не в какое сравнение с реальными. Всего-то пара-тройка часов очередного кона, после которых наступало долгожданное время, полностью отданное в распоряжение девушки.
Именно этого и ждала Катя, надраивая светло-желтые тарелки в небольшом помещении, склонившись над каменной ванной. В центре ее находился размером со здоровенный арбуз шарообразный пупырчатый гриб, больше напоминавший огромный пористый булыжник. При нажатии из него сочилась вода, которая потом медленно обратно же и впитывалась вместе с частичками еды, служащей пищей представителю местной фауны. Посуды сегодня было не много, и девушка спешила, как можно скорее с нею закончить, нещадно выжимая из гриба необходимую воду. К счастью, подобные трудовые ночи случались нечасто. Иногда игроки, договариваясь между собой, направлялись в здешние заведения на заработки. Вообще они не нуждались в деньгах, но, проводя по два-три, а порой и пять-шесть часов в городе, хотели есть и пить. Местные не подавали милостыню и вряд ли вообще знали, что это такое, но зато не слишком охотно нанимали людей, в основном поручая мелкие задания.
Закончив, девушка выглянула из кухни в полукруглый зал, где находился хозяин забегаловки и несколько посетителей. Тильцы, что на тиле, местном языке, означало «говорящие», своими светловолосыми головами разных оттенков контрастно выделялись на фоне темной древесины стен и столов. Мужчины, одетые в шитые по фигуре тонкие рубашки и такие же брюки, как и женщины, в длинных прямых или слегка расклешенных платьях, неспешно трапезничали. Они, по обыкновению украшавшие себя серьгами-гвоздиками в козелке уха и многочисленными браслетами на запястьях, выглядели просто и в тоже время изыскано. Белобрысый мужчина атлетического телосложения в темной строгой жилетке поверх белой рубашки и таких же темных брюках натирал маслом деревянный бокал за стойкой, постоянно косясь на дверь в подсобные помещения. И потому, едва там появилась светлая голова Кати, он торопливо направился к ней, оглядываясь, чтобы посетители не заметили невысокую хрупкую фигурку чужачки, упакованную в толстовку и джинсы. Хотя, если бы не рост и одежда, Катю вполне могли бы принять за местную: за лето ее русые волосы выгорели, а кожа приобрела золотистый загар, да и светлые глаза ничем не выдавали ее происхождения. Владелец беглым взглядом оценил выполненную девушкой работу, возвышающуюся светло-желтой горой на одном из столов, имевшихся в комнате, и торопливо отсчитал из висевшего на поясе кошелька четыре переливающиеся темно-фиолетовые плоские монеты.
– Хáмо, – сдержано поблагодарила Катя на тиле, быстро спрятав заработок в кармане толстовки, и выскользнула на улицу через вторую дверь, ведущую во двор. Оказавшись снаружи, она сладко потянулась и бросила взгляд на виднеющуюся вдалеке остроконечную башню с часами, которая возвышалась над крышами зданий и являлась ориентиром и неизменным местом сбора игроков в начале каждого кона. Времени для осуществления планов было предостаточно.
Катя любила исследовать город, углубляясь в неизвестные ей кварталы, открывая новые проулки, мосты, парки, куда не совались другие игроки. Этому она посвящала любую свободную минуту. В такие моменты она чувствовала себя исследователем, наподобие Колумба или Миклухо-Маклая, и даже стала составлять карту изученной местности, просыпаясь после каждой подобной ночи. Чем дальше она отдалялась от района с башней, который девушка прозвала старым из-за его черно-белости, тем разноцветнее, ярче и живописнее становилось окружающее: вместо светлых стен дома щеголяли цветными фасадами, растительность радовала более сочно-зеленой листвой, а улицы, залитые светом ближайших лавок, добавляли праздника в это буйство красок.